Сергей Арзуманов - Миллиардер

Иногда глубоким утром из окна отеля в Риме или Вене, я наблюдаю за суетливой спешкой людей, стремящихся на свои рабочие места. С тяжелыми лицами и нестираемой маской вечной заботы о своем будущем.

А я вчера вечером просадил с друзьями почти двести тысяч долларов в ресторане, стрип-баре и, кажется, в казино. Эти люди, снующие внизу, продали бы душу и все последующие свои жизни только бы иметь эти двести тысяч в этой Жизни. А я распылил их по миру без сожаления и уже почти без удовольствия.

Мои разум и тело постоянно требуют новых ощущений — необычных, шокирующих, ярких, таких, которые бывают редко и не со всеми. И судьба, внимая моим желаниям, уже готовила для меня особое, изысканное угощение.

Раз в году мы с женой и детьми отдыхаем в своем поместье на Сардинии. В прошлом году мы неожиданно получили приглашение на закрытую вечеринку «а ля рюс». Мы с Мариной были удивлены этим приглашением, так как вели затворнический образ жизни и ни с кем на острове не поддерживали дружеских отношений. Приглашение нас озадачило, но из чистого любопытства мы решили его принять.

В палаццо семнадцатого века в восемь вечера нас встречал дворецкий в костюме эпохи Возрождения. Нас никто не спросил о приглашении, что меня немало удивило, и мы через минуту оказались во внутреннем дворике дворца. Мы пребывали в неведении больше часа, как вдруг я увидел знакомое лицо. Это был Валерий Узрамаев собственной персоной.

Интересно, подумал я, а этого сюда как занесло. Он быстро подошел к нам и без удивления спросил:

— И вы здесь?

— Да, — ответил я сухо.

— Очень хорошо, а вы уже успели поприветствовать хозяина?

— Нет, — сказал я, — мы понятия не имеем, кто здесь хозяин.

— Жаль, — тихо сказал Узрамаев, — ну тогда хотя бы познакомь меня с женой.

— Марина, — это господин Узрамаев, — сказал я.

— Очень приятно, — ответил Валерий.

— Взаимно, — сказала Марина.

Воцарилась глупая тишина.

— Как вы здесь оказались? — спросил Валерий.

— Толком не знаю, — сказал я, — получили приглашение.

Узрамаев кивнул головой и заговорщически отвел глаза в сторону.

— А вы знакомы с хозяином? — спросил я.

Валерий как будто проигнорировал мой вопрос и ответил что-то неопределенное:

— Да странно, я тоже получил безымянное приглашение, возможно, какой-нибудь наш олигарх собирает соотечественников.

— Может быть, но я нигде не вижу этого олигарха.

— Да я тоже, — сказал Узрамаев, — хотя угощения царские.

Больше как будто говорить было не о чем, и Узрамаев удалился. Меня эта «случайная» встреча и непонятная вечеринка сильно насторожили. Особенно странным было отсутствие хозяина дома и то, что это никак не смущало веселившихся вокруг нас людей.

Через полчаса мы с Мариной решили покинуть дворец, прошли через внутреннюю парадную и очутились во дворике с фонтаном. Здесь в центре фонтана стояла ледяная статуя Бахуса, из которой хлестало «Фалерно». Рядом каскадом на серебряных блюдах была разложена севрюжья икра. Полуобнаженные вакханки разносили гостям вино и сладости. Мы попытались покинуть дворик через задние ворота, но они оказались заперты. Вернулись к парадным воротам, но и они оказались на замке. Я начал нервничать и бессмысленно ходить взад-вперед около ворот. Мое поведение, видимо, привлекло внимание метрдотеля, который неизвестно откуда вдруг появился перед моим носом.

— Извините, сэр, вы хотите покинуть дворец?

— Да и немедленно.

— Но ведь еще не было главного действия.

— Боюсь, оно нам не понадобится, — сказал я настойчиво, даже не вникнув в слова метрдотеля.

— Хорошо, сэр, как пожелаете, — и он быстро открыл ворота.

Уже за воротами меня разобрало любопытство, но было поздно, и мы вернулись домой. На следующий день я уехал в Амстердам, а жена с детьми остались в Италии.

В Амстердаме находится мой главный офис, а сам я живу в замке, который располагается в предместье голландской столицы. Когда я купил замок, мне в довесок достался наследственный титул графа. Мой замок похож на огромный музей, коллекции которого ломятся от картин, гобеленов, старинной мебели и скульптур. Я комфортно и уютно чувствую себя в окружении барокко и готики. Но скоро меня ждет новая готика — Нью-Йорк.

Я давно задумал полномасштабное наступление на американский рынок и хотел обсудить с Найджелом, моим агентом в Новом Свете, организацию дистрибьюторской сети.

Через неделю я вылетаю из Амстердама в Нью-Йорк на своей «Сесне». Над Атлантикой глубокой ночью я почувствовал мощный толчок. Я всегда сплю в самолете сидя. Мне предлагали оборудовать самолет кроватью, но я не могу спать лежа в небе. Я установил в салоне кожаное кресло «Конрад», в котором поместился бы и слон.