Андрей Воронин - Таможня дает добро

— Ну‑ка расскажи, кто твой хозяин и почему ты такой злой? Голодный, наверное? Я бы тебя угостил, но все съестное осталось в машине.

С минуту пес и мужчина смотрели друг другу в глаза. Дорогину казалось, что у пса они слезятся, но не от болезни, а от боли — почти человеческие слезы наворачивались на глаза у собаки. И Сергей ощутил, как в его душе тоже просыпается боль, словно они скорбят по одному и тому же человеку.

Ветер издалека донес запах гари.

Пес, будто поняв, что перед ним человек, которого не надо ни бояться, ни ненавидеть, прилег в свежевырытую песчаную яму, влажную и прохладную. Он положил лохматую голову на широкие лапы, чуть прикрыл глаза, будто задумался.

— Ну вот, кажется, мы с тобой поняли друг друга, — Дорогин поднялся и, осторожно приблизившись к псу, потрепал его по загривку.

Тот ответил глухим утробным рычанием, но в нем уже не чувствовалось злости, только боль.

— Хорошо у вас здесь, красиво, свежо, но, наверное, скучно, — сказал Дорогин, аккуратно запуская пальцы под ошейник.

Пес поднялся, повинуясь руке человека. Он даже не пытался вырваться, но в то же время вел себя с достоинством — не его вели, он вел.

«Кладбище скорее всего очень старое», — подумал Дорогин, разглядывая надгробия.

Некоторые из них уже глубоко ушли в землю, в основном это были серые ледниковые валуны с одной стесанной гранью, в верхней части которых были укреплены металлические кресты, изъеденные ржавчиной так сильно, словно они не один десяток лет пролежали на морском дне. Надписи на старых камнях почти не читались, иногда с трудом можно было разобрать лишь дату рождения или смерти. Большинство надмогильных камней были похожи друг на друга.

«Сделаны, наверное, одной рукой. Да и надо ли на несколько окрестных деревень больше одного резчика по камню, способного изготовить надгробие?»

В листьях папоротника мелькнули два контурных ангела, поддерживающие выбитый на камне крест, незамысловатые, словно бы нарисованные детской рукой, и от этого еще более трогательные.

Пес несколько раз оборачивался, чтобы заглянуть Дорогину в глаза, словно хотел убедиться, что тот не изменил к нему своего отношения.

— И куда ты меня приведешь?

Сергей и пес, клички которого он не знал, обогнули могильный холм и оказались на другой стороне кладбища. Здесь еще царила тень, солнце осталось по другую сторону. Теперь к щебетанию птиц, к шуму старых деревьев прибавился еще один звук — неприятный, скрежещущий, мерный. Металл входил в каменистый песок, за деревянными крестами и надмогильными плитами виднелась куча свежего, еще влажного песка.

Пес вывел Дорогина почти к самой ограде, к которой вплотную подходили могилы десятилетней давности. В глубокой яме стоял спиной к Дорогину седой старик в темно–коричневых, перепачканных песком штанах–галифе. Рубашка, клетчатая, чисто ковбойская с виду, лежала на траве. Торс старика покрывали крупные капли пота. По этому деду спокойно можно было изучать строение человеческого скелета: все кости отлично читались под кожей.

Занятый работой старик не заметил пришельца. Он еще раз десять с остервенением вонзил лопату в землю, выбросил песок и затем выпрямился, чтобы отдохнуть. Дорогин даже и не знал, что говорят в таком случае.

«"Бог в помощь"сказать, что ли? — подумал Сергей. — Но уместно ли такое пожелание человеку, копающему могилу?»

Старик потянулся к стеклянной бутылке с водой, воткнутой в холодный песок, и встретился взглядом с Дорогиным. Это произошло так внезапно, что могильщик вздрогнул и тихо вскрикнул. Затем с досадой сплюнул под ноги.

— Ну и испугался же я! — добродушно улыбнулся он и тут же удивленно посмотрел на пса, мирно стоявшего рядом с Дорогиным. — Ни фига себе! Ну и дела! — только и пробормотал он.

А затем довольно легко выбрался из глубокой могилы, отряхнул штаны от песка.

— Вы с ним раньше знакомы были? Дорогин не сразу сообразил, о ком идет речь.

— С кем?

— С псом, — старик боялся подходить близко, пес не спускал с него глаз.

— Первый раз сегодня его увидел.

— Он же никого к себе не подпускает.

— Меня тоже поначалу невзлюбил, но потом, как видите…

Дорогин хотел разжать пальцы, запущенные под ошейник, но дед тут же замахал руками.

— Нет уж, вы его лучше держите, потому как у него в голове не все в порядке. Как хозяина его похоронили, так он на кладбище и живет. Вот уже девятый день. Не знаю, жрет он что‑нибудь или нет, пьет ли, разве что сам поймает зверюшку какую или цтицу, Я ему мясо копченое предлагал, не стал, стервец, брать.