Владимир Колычев - Влюблен и очень опасен

– Не надо, – повторила за ней Настя. И, немного подумав, добавила: – Шампанское и так сладкое. И вообще, что-то меня в сон клонит.

– Это от радости. Радоваться устала, – подсказала Инга.

– Я пойду, – поднимаясь, вяло махнула рукой Настя.

Действительно, ей хотелось спать. И желательно одной.

Но Алексей, похоже, не собирался оставлять ее в одиночестве. Только она легла под одеяло, как появился он.

– Можно? – с загадочной улыбкой спросил он.

– Ну, если только на ночь поцеловать, – виновато улыбнулась она. – В щечку.

– И все?

– Ну ты же знаешь, я в положении. Поэтому быстро устаю.

– А рядом полежать?

– Я еще к тебе не совсем привыкла.

Она вспомнила свою первую и единственную ночь с Марком. Вроде бы она и настроилась тогда на секс, но потом вдруг передумала. Женская интуиция остановила. Но Марк сам все сделал. Лег рядом с ней, дал волю рукам, и так вдруг стало здорово, приятно... И хорошо, что все так случилось. Хорошо, что он, а не кто-то другой стал ее первым мужчиной. И малыш от него родится.

Настю мало волновало, что обо всем этом думает Алексей. Ему она точно даст отпор, если он вдруг полезет. Ну неинтересна ей первая брачная ночь. Да и перспектива последующих не привлекала.

– Привыкнешь?

– Обязательно. И скоро. Но не сегодня.

– Понимаю.

– Спокойной ночи.

Похоже, Алексей пожелал ей того же, но его слова утонули в патоке наползающего сна.

Проснулась Настя среди ночи. Голова чугунная, спать охота, но почему-то не спится. Какой-то нерв тихонько дребезжит внутри, не дает покоя. Где, интересно, Алексей? Где он лег? Все-таки он ей муж.

Инга могла отправить его в гостевую спальню на втором этаже, в другой половине дома. Или он мог лечь в Настиной учебной, в крайнем случае – в гостиной. А вдруг Инга постелила ему в своей спальне?

Настя вышла из комнаты, локтем коснувшись атласной шторы, обрамляющей входную дверь. Со сна ей показалось, что кто-то несильно взял ее за руку, чтобы удержать. Неприятное ощущение.

Учебная комната пустовала. В гостиной никого, только ночник синеет под потолком. Арка в отцовские покои немного зловеще темнеет, в Насте просыпается детский страх. И все-таки она идет к спальне Инги.

Дверь наглухо закрыта, за ней что-то скрипит и постукивает. И еще слышны чьи-то сдавленные рыдания. Инга плачет? Наверное, сильно злится на кого-то, если бьет рукой по спинке кровати.

Настя тихонько открыла дверь, и в мягком красном свете увидела голый мужской зад, беспокойно вздымающийся вверх и резко падающий вниз. Женские ноги широко раздвинуты и высоко подняты, они качаются в такт подозрительным движениям. И не так уж трудно понять, что происходит.

– Я вам не помешала? – холодно спросила Настя.

Не похоже, что Инга сопротивляется. Скорее наоборот.

– Алексей, ты! Да как ты посмел?! Пошел вон отсюда! – завизжала Инга.

Кажется, она возмущена не меньше, чем Настя. И сила в ней вдруг взыграла – она играючи оттолкнула от себя Алексея, и тот, пряча от Насти лицо, скатился на пол. Его рубашка висела на резной спинке стула, на самом краешке; он схватил ее, опоясался и, не поднимая головы, выбежал из спальни.

– Тварь! – крикнула ему вслед Инга. – Убирайся отсюда, чтобы я тебя больше в доме не видела!

Она сидела на кровати, подобрав под себя голые ноги, одной рукой закрывала обнаженную грудь, другой метала молнии в его сторону.

– Тебя на части порвут, козел!.. Нет, но ты видела, какая сволочь! – в праведном гневе уставилась она на Настю.

Но та ответила ей укоризненным взглядом.

– Видела. И тебя видела. И его.

– Да я спала, понимаешь!.. Ты же прогнала его, а он ко мне, ему же весело после свадьбы... – Но и в глазах Инги стоял укор. – Ты невеста, и ты его прогнала. А мне за тебя шампанское пить пришлось. А от шампанского я быстро пьянею. И в сон клонит. Ушла в спальню, снится мне, что Кирилл ко мне пристает, обрадовалась, раздвинулась. А потом ты закричала.

– Я не кричала, – уточнила Настя. – Я просто спросила.

– Так просто, что я проснулась. Смотрю, а на мне этот козел качается!.. Вот и как мне теперь быть?

– Не знаю, – пожала плечами Настя.

Она не ревновала мужа. И, в принципе, ей все равно, что он залез на Ингу. Другой вопрос, как мачеха себя после всего этого чувствует? Ведь он фактически опозорил ее. И Настю, кстати говоря, тоже.

– И я не знаю. Со мной это впервые, – пальцами взлохматив на голове волосы, чуть не плача, выдохнула Инга. – То есть было. Но с твоим отцом. Из ресторана пришли, я спать легла, просыпаюсь, а он уже на мне. Думаю, подробности тебе неинтересны.