Владимир Шитов - Разборка по-русски

Его размышления привели к мысли, что возникшую проблему ему может помочь разрешить только один человек с огромными связями и возможностями в преступном мире. Это лицо ранее его неоднократно выручало, легко разрешая такие проблемы, перед которыми настоящая была бы задачей для первоклассника. Этим человеком, являющимся для него непреклонным авторитетом, был живущий в городе международный медвежатник, шнифер, вор в законе Виктор Степанович Гончаров, известный своему ближайшему окружению под кличкой Лесник. У оперативных работников милиции он значился под кличкой Сарафан.

Туляк был убежден в возможностях Лесника решить его проблемы, но в не меньшей степени он допускал, что последний может ему отказать. Так Туляка заставляли рассуждать известные ему обстоятельства. Он знал, что Лесник несколько лет назад в соборе получил у батюшки отпущение грехов и встал на праведный путь благочестивого христианина. После покаяния Лесник подвергся нападению злоумышленника, который пытался свести с ним личные счеты и нанес ему ранение в грудь. Зная напавшего на него бандита, Лесник не счел нужным сообщить его фамилию не только следователю, занимавшемуся расследованием данного преступного факта, но и своим родственникам, друзьям.

Туляк понимал, что, сообщи Лесник ворам в законе фамилию злоумышленника, того бы постигла неминуемая смерть. Преступника не спасло бы ни бегство из России в страны СНГ, ни охрана тюрьмы, ИТК, если бы он вздумал там отсидеться. Зная это, Лесник и хранил свою тайну от окружающих, решив не быть соучастником преступления, считая, что если Богу угодно наказать бандита, то Он сам его покарает. Лесник даже был рад, что жизнь подвергла его искушению, которому он смог противостоять.

После успешно проведенной операции хирургом Скляровым, его здоровье поправилось. Конечно, не в той мере, каким оно было до ранения, но хорошо уже было то, что он не нуждался в постороннем уходе за собой.

В настоящее время у Лесника практически не было врагов, но после того случая жена и дети настояли на том, чтобы нанять двух телохранителей. Эти сильные, натренированные молодые люди стали постоянной тенью Лесника.

Помимо телохранителей, у него в доме жила и другая охрана, состоящая из бывших зеков, которые в связи с пожилым возрастом были вынуждены выполнять более простую работу. Однако этих профессиональных убийц, понимающих только одного хозяина — Лесника, невозможно было и в настоящее время сбрасывать со счета, так как они готовы были совершить любое преступление, если на то поступит команда их хозяина. Всю свою сознательную жизнь они сеяли смерть, а поэтому и сами были смертниками, смирившимися со своей участью.

Вот кто пришел на память Туляку и вот на кого теперь возлагал он свои надежды. Туляк был знаком с семьей Лесника более двадцати лет. Как ему лично приходилось оказывать помощь семейству Лесника, так и Лесник никогда не отказывал ему в своем покровительстве. В годы молодости Лесник направлял его в Москву к своему другу Душману на «стажировку» для получения «современных» навыков в «работе».

Получить аудиенцию у Лесника было несложно, но Туляку хватило бы пальцев на одной руке, чтобы перечислить все свои встречи с ним — их было немного. Лесник был для него, да и для всех профессиональных воров, недосягаемой вершиной авторитета. Только таким авторитетам преступного мира, как Лесник, прощались ворами в законе их причуды и слабости, которые находили в их зачерствевших сердцах понимание и поддержку. Если же кто-то из них и не понимал Лесника, то все равно не осуждал его, надеясь с годами, как и Лесник, прозреть и усвоить то, что сейчас до его ума еще не дошло.

Сегодня настал именно такой день, когда Туляка мог выручить и поддержать в борьбе с Голдобеевыми Лесник. Дождавшись, когда его шофер возвратится из тепличного комплекса с ивовой корзиной, наполненной красными и белыми гвоздиками, предназначенными Альбине, супруге Лесника, он поехал к нему домой на прием, предварительно по телефону заручившись согласием на встречу.

Когда Туляк подъехал к дому Лесника и посигналил, его встретил вышедший на улицу коренастый, корявый, но еще крепкий, как вырванный из земли столетний корень дуба, старик.

— Привет, Угрюмый, — здороваясь со стариком за руку, доброжелательно произнес Туляк.

— Рад видеть тебя, — добродушно произнес тот, здороваясь с ним. — Тачку будешь загонять во двор или как?

— Пускай стоит на улице. Я к вам ненадолго.