Владимир Шитов - Разборка по-русски

— Читай! — задумчиво произнес Голдобеев. — Кто-то угрожает расправиться со мной и моей семьей, требует у меня ежегодную дань в размере двадцати миллионов рублей начиная с уходящего года.

— Аппетит неплохой, — заметил Комин, отрываясь от чтения письма.

Голдобеев дождался, когда Комин отложил в сторону прочитанное письмо, после чего спросил его:

— Что теперь скажешь, Геннадий Трофимович?

— Если исходить из текста письма, как он изложен, по солидному запросу и угрозам, то можно предположить, что за письмом этим стоит некая крупная преступная группировка, которая надеется тебя запугать и выиграть у тебя сражение.

— А может быть, это просто предновогодняя шутка? — попытался упростить решение проблемы Голдобеев.

— Хотелось бы так думать, но не похоже. Как намерен поступить, если оправдаются худшие опасения?

— Посоветуюсь с сыном, а потом решим, — задумчиво ответил он Комину.

— Юрий Андреевич, вы мне позволите взять письмо для производства экспертизы?

— Завтра утром, Геннадий Трофимович, вы сможете его взять у меня, а сегодня я хочу, чтобы мой сын прочитал его в подлиннике.

После ухода Комина Голдобеев, пригласив секретаря, преклонных лет женщину, поручил ей «не слезать» с телефона, пока не найдет ему сына и не передаст ему просьбу о немедленном свидании с ним.

Когда Геннадий Юрьевич ознакомился с текстом письма неизвестного рэкетира, он с любопытством поинтересовался у отца:

— Папа, что это значит?

— То, дорогой мой Геннадий Юрьевич, что за нас с тобой, по-видимому, взялась банда крутых субъектов, которые собираются доить нас и жить за наш счет.

— И как ты на это смотришь?

— Как я могу смотреть, если то, что имею, добываю своим горбом, а поэтому и ломаного гроша никому не дам, если на то не будет моей воли, и плясать ни под чью дудку не собираюсь.

— Я тоже считаю, отец, не стоит нам пасовать перед какими-то уголовниками.

— Но ты обратил внимание на то, к чему нас может привести отказ? Рэкетир не зря вложил в конверт вырезку статьи из газеты «Труд», где говорится о преднамеренном и хладнокровном убийстве двадцать девятого декабря девяносто второго года в Москве на улице Теплый Стан председателя правления Технического коммерческого банка господина Ровеского и сотрудника Главного управления охраны Российской Федерации Ильюшенко. Бандит тонко дает нам понять, что если мы не будем с тобой сговорчивыми, то нас постигнет участь погибших господ.

— Невеселая картина, отец, нарисована тобой, но все равно мы не должны сдаваться. Если мы сдадимся, то я перестану уважать себя как человека и уеду жить во Францию под крылышко тестя.

— Ни о какой, Геннадий, капитуляции не может быть и речи, но с сегодняшнего дня и часа вся наша семья должна перейти на военное положение, исключить из своего «репертуара» загородные прогулки, посещение злачных и других общественных мест. Чтобы не стать заложниками, мы с тобой без охраны не должны никуда выходить.

— И до каких пор, отец, мы будем бояться бандитов? — недовольно поинтересовался Геннадий.

— Пока милиция не Выведет их на чистую воду.

— И ты думаешь, что такой факт вероятен?

— Будем надеяться, другого нам сейчас просто не дано.

— Нет, отец, я с бандитами буду вести не оборонительный, а наступательный бой.

— Как ты намерен осуществить свой замысел в реальности?

— Я пока не знаю, но, работая на заводе, кое-чему обучен, а поэтому постараюсь теорию претворить в практику.

— Когда появится интересное предложение, не забудь поделиться им со мной.

Они еще долго беседовали между собой на тему рэкета, но этот разговор ничего полезного им не дал, а поэтому нет необходимости данный разговор излагать дальше.

Вечером после ужина соответствующее разъяснение сложившейся ситуации было сделано не только Антонине Андреевне, ее невестке Элизабет, но и супругам Патуш.

К утру следующего дня к служебному и домашнему телефонам Голдобеевых были подключены магнитофоны, с помощью которых предполагалось записывать телефонные разговоры со злоумышленником. В половине десятого тот дал о себе знать, вновь позвонив по телефону на работу Голдобееву.

— Ну как, Юрий Андреевич, вы решили с нами сотрудничать или нет?

— С кем это с вами я должен сотрудничать? — желая подольше задержать говорящего у телефона, резонно поинтересовался Голдобеев.

— Ты дурака не валяй. Мы люди серьезные и не позволим водить себя за нос, — раздраженно заявил собеседник.