Владимир Колычев - Не лезьте в душу к пацану

– Ты обычно как знакомишься, до или после? – насмешливо спросил он.

– Я слышала, что секс не повод для знакомства, – развеселилась девушка. – Но я предпочитаю знакомиться до этого.

– Сэм.

– Рита.

– Просто Рита?

– А что бывает не просто?

– Бывает Марго.

– Я не проститутка, чтобы называть себя Марго, – Рита легко угадала ход его мысли.

Только Семен ей не поверил… Впрочем, ему все равно. Жениться он на ней не собирается.

– Да, но сегодня ты моя королева.

– Хорошо, тогда называй меня просто королева Марго.

– Если хочешь, буду твоим д’Артаньяном.

– Нет, д’Артаньян – это из другой оперы. У королевы Марго был граф… Э-э, вылетело из головы. Но точно не д’Артаньян…

– У этого графа была шпага?

– Еще какая! – игриво засмеялась Рита.

– Ну, тогда я буду твоим графом.

– И я могу рассчитывать на вашу шпагу? – с дурашливой важностью спросила девушка. – Или вы еще не готовы ее мне предложить?

– Моя шпага к вашим услугам, сударыня!

– И в какие ножны вы бы хотели ее вложить?

– А какие вы можете предложить?

– Я могу… – Взгляд у Риты затуманился. – Я все могу…

Она рыбкой выскользнула из его рук, руками поймала его ногу и, удерживаясь за нее, с головой ушла под воду.

Джема плавно втянула в себя воздух; ноздри ее расширились, а глаза сощурились.

– Водку пили?

– Мы не пили, мы лечились, – усмехнулся Семен.

Он пришел к ней, чтобы рассказать о своем разговоре с Гансом. Вопрос о встрече с Ганихиным-старшим решен, и Джема должна была это знать. Не так уж много он вчера и выпил. И похмельем сегодня не страдал. В штанах едва уловимый дискомфорт от долгого фехтования, но это не раздражало, скорее, наоборот. Вид у него вполне приличный, и непонятно, зачем Джема сцену вдруг устроила. Какая ей разница, чем он вчера подогревался? И уж точно не надо знать, с кем он вчера зажигал.

– Лечиться надо в хорошей больнице, – с насмешкой сказала девушка.

– Это ты о чем?

Семен сел в кресло, забросив ногу за ногу, взял со столика глянцевый журнал, хотя вовсе в нем не нуждался.

– В плохой больнице знаешь, как бывает – лечишь гастрит, а подхватываешь ангину. Так и ты – лечился от скуки, а заработал триппер. Или сифилис. А может, что и похуже…

– У тебя все дома?

– Нет, не все. Муж вчера где-то пропадал…

– Я тебе не муж.

– Отец моего ребенка вчера где-то шлялся, – ничуть не смущаясь, поправилась Джема. – Баня, водка, девочки – все как положено…

– Какие девочки? Кто тебе сказал?

– Никто не говорил. Честно, никто. Может, ты и не очень высокого обо мне мнения, но я не идиотка, чтобы о таких вещах кого-то спрашивать. Тем более что я женский дух на расстоянии чувствую. У меня особое обоняние на это дело. Женщиной от тебя пахнет. Проституткой.

– Сама выдумала или где-то вычитала? – спросил Сэм и небрежно швырнул журнал на столик.

– Да ты не увиливай, не надо. И оправдываться тоже не следует. Ну, была девочка, и была. Все мужики гуляют. И ты не исключение…

Джема вдруг встала перед ним на колени, животом прижимаясь к его ногам, и посмотрела на него взглядом беззаветно преданной женщины.

– Дальше что? – раздраженно спросил он.

– Я знаю, ты меня не… Тебе со мной не очень интересно. Ты молодой, сильный, тебе нужна разрядка. Что ж, ты можешь время от времени разряжаться. С проститутками… Можешь даже завести себе постоянную шлюху; я в принципе не против…

– А как насчет честной давалки? – усмехнулся он.

– Пожалуйста, – через усилие над собой согласилась Джема. – Но только ты не должен ее любить.

– А если влюблюсь?

– Этого я допустить не могу, – поднимаясь с колен, с ледяными нотками в голосе сказала Джема. – Ты можешь изменять мне, но ты должен быть со мной. Потому что я тебя люблю. Я жутко как тебя люблю. И, прошу тебя, не искушай меня!

– А то будет как с Наташей? – с холодом во взгляде спросил Семен.

– А что было с Наташей? – От внутреннего напряжения ее голос зазвенел, как натянутая струна от неосторожного прикосновения.

– Она изменила мне. Возможно, не по своей воле. Возможно, ее подставили.

– Кто? – еще сильней напряглась Джема.

– Не знаю…

– Если ты думаешь, что это я, то ты ошибаешься!

Джема резко повернулась к Сэму спиной, подошла к окну, скрестила на груди руки.

– А что, в глаза посмотреть слабо? – усмехнулся он.

Джема вздрогнула, развернулась и возмущенно взглянула на Семена.

– Ты думаешь, это я?

Возмущение натуральное. Такое же настоящее, как ее ненависть к Наташе. И взгляд у нее прямой, не увиливающий.