Сейтё Мацумото - СЕЗОН ДОЖДЕЙ И РОЗОВАЯ ВАННА

Кроме того, газета давала раздел «Голоса безгласных». Под этим заголовком, где одно понятие вроде бы исключало другое, приводились высказывания, услышанные на улице. Выбирались люди, которых можно было отнести к категории так называемого «простого народа»: хозяйка овощной лавки, банщик, косметичка, мелкий служащий, воспитательница детского сада. Порой они не знали, что сказать, или не могли чётко сформулировать свою мысль. Зеленщица, например, попросила: «Уж вы сами напишите что-нибудь подходящее». Однако в этих кратких неуклюжих высказываниях обязательно содержались фразы, вставленные редакцией: «Я согласен с депутатом Канэзаки…», «Господин Канэзаки, он всё правильно сказал…», «Депутат Канэзаки хороший, видать, человек — он всегда за горожан…»

Для большей убедительности наряду с «голосами» простых людей публиковали мнения тех, кто пользовался в городе известностью: адвоката, врача, историка-краеведа, буддийского священника, поэта, авторов, писавших для популярных журналов. Добрая половина бесед с этими лицами составлялась в редакции «Минчи». Местные знаменитости порой высказывались тоже не очень вразумительного все они, как и в предыдущем случае, с благословения редакции поддерживали Канэзаки: «Желаю господину Канэзаки не сдавать позиций!», «Меня восхищает патриотизм Канэзаки-сан…» и прочее.

Написав статью, Гэнзо Дои обязательно показывал её своему шефу и цензору Гисукэ Канэзаки. Тот, вооружившись красным карандашом, что-то вычёркивал, что-то добавлял, а порой перечёркивал всё написанное.

Просмотрев статью о городском собрании, на котором обсуждался вопрос о земельных участках, пригодных для постройки новых корпусов мэрии, Канэзаки отложил в сторону карандаш и уставился на своего помощника:

— Ты ведь там был. Сидел на гостевом месте, так?

— Так.

— Мои вопросы записывал?

— Записывал.

Гэнзо, как всегда в таких случаях, не мигая глядел на шефа. Его полное лицо, которое можно было бы назвать приятным, если бы не застывшее на нём выражение сонной тупости, оставалось совершенно неподвижным.

— Записывал, значит… А ты разве не слышал, как я сказал: «Я говорю это не для того, чтобы лишний раз подвергнуть критике руководителей города, и не для того, чтобы лишний раз козырнуть собственной справедливостью. Я знаю, кое-кто из присутствующих считает, что таким образом я пытаюсь завоевать хоть один лишний голос на предстоящих выборах. Но такие низменные побуждения мне чужды. Клянусь честью мужчины и гражданина, одно меня беспокоит и вдохновляет на борьбу: благополучие трёхсот тысяч человек, проживающих в городе Мизуо!..» Слышал ты это или не слышал?

— Да, слышал.

— И не записал?

— Не записал.

— Выходит, пропустил самое важное. Мастерство газетчиков заключается не только в том, чтобы изложить голые факты. Надо уметь подать их под соответствующим соусом. В данном случае мои лирические, а вернее, саркастические, отступления от основной темы и являются таким соусом. Без этого ведь не поймёшь, что за человек депутат Гисукэ Канэзаки. Тебе известно, что в партии «Кэнъю» я считаюсь бунтарём номер один. Режу правду-матку, невзирая на лица. Секретарям, и городскому и даже провинциальному, приходится со мной считаться. Вот так-то… Кстати, тебе ведь известно, какой пост в Мизуо занимает городской секретарь «Кэнъю»?

— Да. Господин Синдзиро Мияяма — председатель городского собрания.

— Так вот, Мияяма возглавляет основное направление, то есть, правое крыло нашей партии. Этот тип втёрся в доверие к провинциальному секретарю Инагаки, который к тому же депутат парламента. Один из членов провинциального собрания, Ёситоси Тадокоро, тоже его поддерживает. Вот Мияяма и выдвинулся. Но я ему не по зубам. Мияяма попытался было исключить меня из партии за нарушение партийного регламента, строил козни, стараясь создать мне невыносимые условия, чтобы я сам вышел из партии, но это дело у него не выгорело. Мало того, он ещё получил взбучку от Тадокоро — мол, нельзя выпускать тигра на волю. Теперь-то он поутих. Когда приходится со мной столкнуться, говорит ласково, вкрадчиво. А вообще старается держаться подальше, по принципу: если боишься грома — не дразни громовержца. И такое дерьмо возглавляет правое крыло партии. Он бы ещё не так разгулялся, но мои нападки его сдерживают. Да-а… С тобой-то я могу говорить вполне откровенно. Почему мэрия морочит горожанам голову относительно Курохары? Ничего там она не собирается строить. Мияяма обвёл мэра вокруг пальца. Между ним и дирекцией фирмы «Сикисима силикаты» существует сговор, и Мияяма уже получил от «Силикатов» солидный куш… Когда я выступал, вид у этого мерзавца был такой, словно он проглотил целую упаковку горьких пилюль. Ты заметил, какое у него было выражение лица?