Владимир Колычев - Неподкупные

Шурин понял, что еще миг-другой, и он окажется в кольце. И тогда его просто порвут. Он сам попятился назад. И пистолет повернул против всей вражеской толпы.

– Уходить надо, – сказал Кот.

И первый повернул назад. Вслед за ним к машинам двинулись его бойцы.

– Эй, ты куда? – запаниковал Шурин.

Он хотел выстрелить в Кота, но его заслонил своей широкой спиной Аут.

А бойцы Махора продолжали катиться на него лавиной – медленно, но тяжело и неотвратимо. Шурину ничего не оставалось, как последовать за Котом.

За этим предателем он ехал, пока не оказался в городе. Дальше их пути разошлись: Кот со своими бойцами поехал в одну сторону, а Шурин – в другую.

Надо же было такому случиться. Он на все сто был уверен в сегодняшнем триумфе, а нарвался на такую неприятность, граничащую с катастрофой. И Махор его умыл, и ковальковская бригада предала…

В тот же день Шурин встретился с Максом и Ясенем. Он не спешил объявлять Котова предателем. Он объяснил бригадирам ситуацию, сказал, что Мишу взяли на понт. Разумеется, Федор отрицал свою причастность к гибели Коваля. Макс и Ясень ему поверили, и Шурин отправил их к Коту, чтобы они призвали его к повиновению. Пусть Кот успокоится. А Шурин все ему простит. Для вида. А когда представится момент, потихоньку выведет за скобки. И бригаду его расформирует: одну половину отдаст Ясеню, а другую Максу. Бойцы Коваля предали его, и они должны быть за это наказаны…

Тучи навалились, дождь посыпался, но Несмеянова это успокоило. В хорошую погоду людей в парке много, а в ненастье – никого. А он боялся, что его могут увидеть с Богданом.

Капли дождя барабанили по дырявой шиферной крыше беседки, вода струйками стекала на земляной пол.

– Короче, Шурин сейчас в контрах с ковальковскими… – нервно озираясь по сторонам, сказал Несмеянов.

Крупная капля упала на кончик его сигареты, и та с шипением погасла.

– Черт!

Богдан подождал, когда он закурит снова, только тогда спросил:

– Почему в контрах?

– Так это слух пошел, что Шурин Коваля убил.

– Меня слухи мало интересуют. Факты давай.

– Факты есть. Шурин с Нинкой живет. Она с Ковалем жила, а сейчас у Шурина…

– Этот факт к делу не пришьешь. Хотя интересно девка пляшет, – с пренебрежением к Нине усмехнулся Богдан.

– Короче, Шурин с мохнатовскими «стрелку» забил, Кот с ним поехал. Он сейчас за Коваля… Ну, в общем, Шурин думал Мохнатого построить, а тут его братан вдруг нарисовался. А он в законе. Пацаны говорят, крутой мужик… Он Шурину за Рычага предъявил. Типа разговаривать с тобой не буду, потому что на тебе кровь вора. Типа Шурину исчезнуть надо, если он жить хочет. А потом раз – предъява. Типа кто-то видел, как Шурин от Коваля выходил – ну, когда Коваль из окна выпал…

– Кто видел?

– А это у Махора надо спросить.

– Махор – это брат Мохнатого?

– Не знаю, какой он там брат, родной или типа брат. Но знаю, что этот Махор – в законе.

– Ух ты!

– Шурин, говорят, сам прифигел…

– Значит, этот Махор с Шурина за Рычагова хочет спросить?

– Ну, ему ж надо как-то в городе утверждаться. Он, по ходу, недавно откинулся…

– Освободился.

– Ну, освободился, – неохотно принял поправку Несмеянов.

Смешно это или нет, но было такое требование, чтобы опера занимались воспитанием своих агентов, проводили политику партии и правительства, прививали уважение к советским законам, объясняли правила социалистического бытия… Глупо это все. И не совсем смешно. Вдруг удастся воспитать в таком духе какого-нибудь воришку, который исправно снабжает своего оперативника нужной ему информацией. Что тогда? Задумается воришка о своем недостойном бытие, захочет стать нормальным человеком, выйдет из криминального сумрака в светлое социалистическое настоящее… И останется тогда опер без своего информатора. А ему это нужно?

– И что, этот Махор видел, как Шурин от Ковалькова выходил?

– Ну, может, не он. Может, кто-то другой. Хата у Коваля в четвертом микрорайоне, туда пацаны из шестого заходят. Из восьмого тоже. Может, кто-то и видел… А может, он следил за Шурином.

– Следил?

– Ну да. Ему же с Шурина спросить надо. Чтобы авторитет свой поднять. Чтобы дела потом реальные делать. А то кто его здесь знает? Может, он в законе, а его никто не знает… Ну, я так думаю… Короче, с Махором этим разговаривать надо.

– Ясно. А Шурин как поживает?

– Да ничего, нормально все. С охраной теперь ходит.

– Ты сказал, что он в контрах с ковальковскими…