Вернон Салливан - Я приду плюнуть на ваши могилы

В эти дни я глушил довольно много виски. Моим мозгам приходилось много трудиться. Кроме патронов, я позаботился и о других мелочах: купил кирку, лопату и веревок. Я не знал еще, сработает ли мой последний план. Если да, то мне так и так понадобятся патроны. Если нет, не помешает остальное. И кирка, и лопата могли пригодиться еще для одной идей, забрезжившей у меня в голове. На мой взгляд, ошибаются те парня, которые, задумывая дело, расписывают его до мелочей с начала к до конца. Мня кажется, всегда нужно оставлять место случаю; зато когда наступит подходящий момент, неплохо иметь под рукой все необходимое.

Возможно, я был и неправ, не приготовив ничего определенного, но когда я возвращался мысленно к этой истории с несчастным случаем в автомобиле, они нравилась мне все меньше и меньше. Я не принял и расчет важное обстоятельство — время; впереди у меня было довольно времени, и я старался пока но слишком зацикливаться на этой истории. Никто ни знал места, куда мы едем, и думаю, что Лу никому о нем не скажет, если наш последний разговор произвел на нее желаемый эффект. Впрочем, об этом я узнаю сразу, как только приеду.

В последний момент, за час до отъезда, на меня нашло что-то вроде ужаса, и я стал сомневаться, что Лу вообще к нам приедет. Это был самый тяжелый час за все это время. Я сидел у себя за столом и пил. Не знаю, сколько стаканов, но мозг мой был так ясен, словно виски Рикардо вдруг превратилось в самую обычную воду; и тут я так же отчетливо увидел, что нужно делать, как я видел лицо Тома, когда бутыль с горючим взорвалась на кухне; я спустился в аптеку и заперся в телефонной кабине. Янабрал номер междугородней и спросил Приксвилл. Меня соединили сразу. Прислуга мне ответила, что Лу сейчас подойдет, и через пять секунд я услышал ее.

— Алло? — сказала она.

— Говорит Ли Андерсон. Как дела?

— Что вас интересует?

— Джин уже уехала, не так ли?

— Да.

— И ты знаешь куда?

— Да.

— Это она тебе сказала?

Я услышал, как она усмехнулась.

— Она спрятала свое сообщение в газету.

У этой девицы глаза были на месте. Она, должно быть, поняла все с самого начала.

— Я заеду за тобой, — сказал я.

— Разве ты не поедешь к ней?

— Да. Но вместе с тобой.

— Я не хочу.

— Ты отлично знаешь, что поедешь.

Она ничего не ответила, и я продолжал:

— Будет много проще, если я отвезу тебя.

— Зачем же тогда ехать к ней?

— Нужно будет ей сказать…

— Сказать ей что?

Я засмеялся в свою очередь.

— Я расскажу тебе об этом по дороге. Собирай чемодан и едем.

— Где мне тебя ждать?

— Я выезжаю. Буду у вас через два часа.

— На своей машине?

— Да. Жди меня в своей комнате. Я просигналю три раза.

— Я подумаю.

— Пока.

Я повесил трубку, не дожидаясь ответа, и достал платок, чтобы вытереть лоб. Я вышел из кабины, заплатил и снова поднялся к себе. Мои пожитки были уже в машине, а деньги при мне. Я уже написал письмо в контору, где объяснял им, что должен срочно навестить больного брата — пусть Том простит мне это. Я еще твердо не знал, что мне делать со своей работой в книжной лавке; она мне не так уж сильно надоела. Мне ничего не хотелось обрывать окончательно. До сих пор я жил без особых хлопот и затруднений, и никогда не испытывал неуверенности, но эта история начинала меня нервировать; так или иначе, но я сходил с наезженной колеи, и дальше дорога обещала быть куда менее гладкой. Я даже предпочел бы поскорее оказаться на месте, чтобы покончить с этим делом и выбросить его из головы. Вообще не переношу, когда на мне висит неоконченная работа, — вот как сейчас.

Я внимательно посмотрел вокруг, чтобы убедиться, что ничего не забыл, и взял шляпу. Затем вышел, закрыл дверь на ключ и сунул его в карман. Машина ждала меня у соседнего дома. Я включил зажигание и медленно тронулся. Сразу за городом я дал полный газ и пустил машину на предельной скорости.

На дороге была адская темень, но движение, к счастью, было не слишком оживленное. Только тяжелые грузовики время от времени попадались навстречу. Почти никто не ехал на юг. Я выжимал из машины все, что мог. Мотор гудел, как у трактора, и термометр показывал сто девяносто пять, но я тем ни менее все прибавлял газу, и моя колымага как-то это выдерживала.

Мне хотелось успокоить расходившиеся нервы. После часа всего этого грохота стало полегче, я немного сбросил скорость и снова услышал поскрипыванье кузова.

Ночь стояла влажная и холодная. Зима уже давала о себе знать, но мой плащ лежал в чемодане. Боже! Никогда еще мне не было так жарко. Я следил за дорожными знаками, но эта трасса не из сложных: лишь время от времени попадется заправочная станция в три-четыре постройки, и — снова дорога. Изредка по сторонам мелькали какие-то плантации или фруктовые сады, потом опять тянулись глухие места.