Борис Бабкин - Когда закон бессилен

— Привет, — капитан кивнул направившему на него автомат Графу. — Жарковато здесь, — он повернулся к даче, вскинул пистолет и выстрелил. Оттуда по кустам защелками пули. Приподнявшись, Граф полоснул длинной очередью по стрелявшим в них от дачи троим парням. Двое упали. Последний, прихрамывая, забежал за угол.

— Так это вы войну начали, — понял Феоктистов и наклонился к Ирине. — Обо мне больше ни слова, — быстро прошептал он.

— Товарищ капитан, — рядом с ним на траву упал Василий. — Я позвонил в отдел. Тут…

— Ша, мусор! — направив ствол автомата на Феоктистова и Коровина, выдохнул Граф. — Вот это компашка подобралась, — усмехнулся он, готовый в любой момент нажать на курок.

— Успокойся, — посоветовал ему капитан. — Если ты нас шлепнешь, — поймав руку Василия с пистолетом, крепко сжал ее, — тебя эти, — он кивнул на дачу, — живьем съедят. И крайним пустят. Так что ты уж потерпи нас некоторое время. С нами оно спокойнее.

Пронзительный крик Ирины и три выстрела прервали его. Развернувшись в сторону выстрелов, Граф вскинул автомат и нажал на курок. Заматерившись, отбросил его и схватил валявшийся рядом наган. Феоктистов и Коровин, закрывая собой Ирину, стреляли по приближающимся к ним боевикам Зяблова.

— Да когда же они приедут! — сбив на землю пытавшуюся вскочить Ирину, процедил Феоктистов.

— Кента твоего завалили! — трижды выстрелив, крикнул Граф.

Обернувшись, Сергей увидел уткнувшегося лицом в траву Василия.

— Васька, — бросился он к нему. Неожиданно со стороны ворот загремели автоматные очереди.

— Внимание! — перекрывая шум перестрелки, прокатился над садом металлический голос. — Прекратить стрельбу! Всем… — так же внезапно голос стих.

— Наконец-то, — обрадовался капитан. Вспомнив об уголовнике, обернулся. — Где он? — не увидев Графа, спросил он бледную Ирину.

— Туда побежал, — она махнула рукой на дом. Капитан достал новую обойму, кивнул на Василия. — Перевяжи его чем-нибудь. Он ранен, — и, вскочив, бросился к даче.

Рахим с непроницаемым лицом опустил снайперскую винтовку.

— Это конец, — сжавшись в кресле, закрыв лицо руками, лепетал Зяблов. — Конец. Это конец, — повторял он.

— Пойдемте, — силой, ухватив за руку, Рахим поднял Зяблова.

— Куда? — пропищал он. — Ты слышал? Там…

— Вниз, — Рахим потащил егогк двери. Из окон дачи по приближающимся перебежками омоновцам стреляли боевики Зяблова. Кое-где в саду вспыхивали короткие перестрелки и рукопашные схватки. Вправо от дачи у высокого каменистого склона тоже гремели выстрелы. Несколько парней, отстреливаясь от преследующих их милиционеров, быстро уходили вверх, пытаясь прорваться к лесу.

Граф ударил выскочившего из окна парня ножом и схватил его пистолет. Он вбежал в приоткрытую дверь. Теперь Граф думал о себе. Уходить сейчас с территории дачи он не стал. Наверняка все окружено. Поэтому решил попасть в здание и дальше действовать по обстановке. Он начал спускаться по ступенькам. Уловив короткий шум движения слева, развернулся и принял на свою руку с ножом. Стволом пистолета сильно ткнул противника в живот. Потом рукояткой ударил его по затылку и двинулся дальше.

Феоктистов подбежал к даче и быстро огляделся. Не увидев Графа, приглушенно выругался. Над ним, отрикошетив от стены, просвистели пули. Он упал на землю. В парадный вход ворвались омоновцы. После короткой перестрелки отбросили пытавших остановить их боевиков в столовую для обслуги. Из-за колонн зала, с лестницы и с площадки второго этажа люди Зяблова открыли стрельбу по омоновцам.

— Прекратите сопротивление! — в мегафон потребовал рослый капитан. — Все равно никто не уйдет!

— Чего они сопротивляются? — меняя рожок, спросил омоновец человека в штатском.

— Терять нечего! — выстрелив из пистолета, зло объяснил тот. — Хозяин их всех с потрохами сдаст.

— Что там? — взволнованно спросила Валентина Анатольевна забравшегося наверх по ржавой батарее Георгия.

— Стреляют, — хрипло отозвался он. — Вроде уже в доме, — спрыгнул вниз и застонал схватившись за голову. Дверь со скрипом отворилась. Все трое встревоженно повернулись к. ней. В комнату вбежал парень с автоматом в руках.

— Нет! — отчаянно закричала Валентина Анатольевна и, метнувшись вперед, закрыла собой дочь.

— Тихо! — угрожающе бросил парень. В комнату шагнул бледный, покрытый липким потом Зяблов.

— Я все время был с вами, — дрожащим голосом заговорил он. — Меня схватили…