Левша остался стоять на крыльце и смотрел вслед убежавшей немой, которая унесла с собой его душевное спокойствие и мимолетное счастье. У него было состояние, как будто он попал под многотонный грузовик. Оправдываться перед Страхом не было ни сил, ни желания.
Он занес ведра, оделся теплее и ушел в тайгу.
Поздно вечером Страшной подался проверять капканы один, и не вернулся. В ту ночь густыми хлопьями безостановочно валил снег, и вышедшим на его поиски охотникам ничего не удалось отыскать. Капканы стояли на месте, со взведенными пружинами, и звериных следов вокруг не было. Страх пропал бесследно. А, с ним и наволочка с выигрышем. Но и тигр, беспокоивший селение, больше не появлялся.
Не показывалась и немая дедова племянница. Но старик, на удивление, никак не показывал своего беспокойства.
Погостевав еще дней десять. Левша стал собираться в дорогу. Старик попытался было удержать.
-Поживи до весны, пока все не прояснится, - предложил он гостю.
-Пойду своей дорогой, - ответил Левша, - ничего я здесь не высижу. Да и туалеты у вас опасные. Боюсь вниз свалиться. Боров затопчет.
-Вольному воля, спасенному рай,- проворчал охотник.
Когда Левша был за околицей, в памяти всплыло очередное возвращение Страшного из обхода капканов. От него пахло стреляным порохом, а днем он почему - то зашивал рукав телогрейки.
-Ты стрелял?- поинтересовался Левша.
-Было дело, - ответил Страх неохотно, - проверял оружие.
« Может, вместе с дедом завалили тигра из двух стволов втихую, а самородок к рукам прибрали. А теперь, вместе с немой подались мыть золото. С него станется. Он ненасытный. Всегда своего добьется. А, может, Страшного и в живых нет. Найдется весной, когда снег растает. Но куда тогда наволочка подевалась? Тут не угадаешь. Нашел попутчика – не радуйся. А потерял – не плачь. И выиграл в карты, тоже не радуйся»,- решил Левша и ускорил шаг.
Эпилог
Судья объявил призеров, и оказалось, что Левша занял второе место. В его возрастной категории выступали всего два участника, и медаль была неизбежна. А человек, с капустным листом на голове, занявший первое место, за наградой не подошел. Видимо, не было времени. А, может и по другой причине.
Счастливый Левша, украдкой поглядывая на украшавшую его грудь медаль, гордо спустился по парадной лестнице и. оказавшись в просторном и почти безлюдном фойе, услышал первое и единственное поздравление.
- Поздравляю, вы плыли отлично,- к нему навстречу шла стройная фотомодель, в которой, как показалось Левше, через даль времени просвечивался образ немой таежной красавицы.- Но мой папа был быстрее. Он Волгу переплывает. Он мне поручил вас поздравить и передать этот конверт. В нем какие-то бумаги и приглашение на мою свадьбу.
Красавица протянула ему букет цветов и толстый бумажный пакет. Прежде, чем она скрылась за стеклянной дверь, Левша успел поцеловать её руку и, на одно короткое мгновение окунулся в то далекое и неповторимое время, которое ушло безвозвратно.
«Остается только позавидовать её жениху»,- подумал он.
Осматривая конверт, на обратной стороне Левша обнаружил мелкий, рукописный текст, который гласил:
«Жаль, что ты меня не дождался. Тогда, в деревне я все-таки встретил тигра, который унес самородок. Но на него было жалко смотреть. Левая половина была парализована, и передвигался зверь с большим трудом. Скорее всего, он уже не мог охотиться, и ему грозила голодная смерть. Странно, но я почувствовал себя виноватым.
Самородка в глазу не было. Думаю, что он вырвал его лапой, и вместо глаза зияла черная впадина. Мне кажется, он меня узнал, и мы вместе ушли в тайгу. Дорогу выбирал тигр и я понял, что он ведет меня на тот ручей, где встретились впервые. По пути мне приходилось охотиться и подкармливать своего, когда-то хищного, спутника. У тигра начала отказывать левая передняя лапа и мы, оба хромая, с трудом добрались до ручья. Два последних дня он отказывался от еды и только жадно лизал снег. От обессилевшего хищника осталась половина, и последние метры я легко тащил его на себе.
Уложив умиравшего зверя у печки, на то место, где когда-то спал проводник, я стал разводить огонь. Тигр положил голову на передние лапы, тоскливо посмотрел здоровым глазом в сторону выхода и уснул.
Все это время я не отходил от него ни на шаг, но меня так и не покинуло чувство вины.
Неделю мы прожили в нашей берлоге, а, как-то под утро, он издох. Я закрыл тигру единственный глаз, вложил на место, покрытый белым налетом, вывалившийся шершавый язык, разгладил сбившуюся клочками шерсть и завернул хищника в шерстяное одеяло. Я закопал его рядом моим былым напарником и засыпал камнями. Что бы росомахи ни растащили.
Читать дальше