Татьяна Степанова - Демоны без ангелов

– Мама, ты не расстраивайся так, – Шуша подошла к матери и обняла ее за плечи.

Мать в кои-то веки обратила на нее внимание, похвалила ее. И Шуше так хотелось сделать ей приятное.

– Ты не расстраивайся из-за папы, он все равно нас… тебя никогда не бросит.

– Что? О чем ты говоришь?

– Да, у него была любовница. Ну и что? А теперь ее, кажется, нет. Или она где-то там, не здесь.

Оксана Финдеева поднесла сжатый кулак к губам.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, как ты можешь пороть всю эту несусветную чушь!

– Ну, пусть чушь, – Шуше так хотелось сделать матери приятное. Из благодарности, из дочернего долга. Но она видела, что это у нее плохо выходит. – Такси у ворот, так я поехала, ладно?

Оксана шла за ней следом. В коридоре они столкнулись с сестрой Женей и нянькой, которая крепко держала ее за руку.

– С поклонником своим нас с отцом не пора познакомить? – спросила Оксана

Шуша глянула на нее, потом на няньку и на сестру, бессмысленно уставившуюся на их ноги. Вот губы ее снова скривились, но крика недовольства не последовало, лишь в уголке рта появилась слюна и потекла по подбородку.

– Потом как-нибудь, – ответила Шуша.

А сама подумала: нет, ни за что. Он не должен видеть эту уродку, мою сестру.

Через полтора часа Шуша в школе искусств, проигнорировав собственные занятия, тихонько подкралась к дверям танцкласса № 3, где Эдуард Цыпин проводил занятия по пластике.

Шуша наблюдала за ним, затаив дыхание от восторга. И вместе с тем она зорко и подозрительно оглядывалась по сторонам: если бы где-то на горизонте снова возникла ненавистная Желябова с четвертого курса, о, на этот раз Шуша не уступила бы ей принца Фортинбраса, дала бы бой, жестокий бой.

Но Желябова не возникла на ревнивом горизонте, видимо, у нее появился новый ухажер.

Когда занятия в танцклассе закончились и студенты шумной стайкой вывалились за дверь, стремясь в душевые и раздевалки, Шуша вошла в танцкласс.

– Привет, – Эдуард Цыпин улыбался, Шуша видела, что он действительно рад ее видеть.

И от этого нехитрого открытия ее счастье увеличилось безмерно.

– Куда сегодня? Хочешь, детка, пойдем в кино?

Он не тащил ее в койку – нет, он ухаживал за нею, она чувствовала это, ухаживал как влюбленный мужчина, как старший – может, и не слишком настойчиво, но нежно и щедро. Кино, кафе, тот уютный ресторан на Воробьевых горах…

Шуша уже предвкушала тот миг, когда в кино погасят свет в зале. Ее рука скользнет как змейка, как горячая ласковая змейка. Она не станет смотреть на экран, она вопьется взором в его лицо, когда начнет ласкать его в темноте все более алчно и страстно. Ловя тот восхитительный миг, когда он полностью сдастся на ее милость, на ее ласки, когда снисходительная улыбка сломается на его губах и мука наслаждения захлестнет его целиком, выдавливая по каплям сок, стон. И она, Шуша, будет все длить, длить эту его сладкую муку.

Он – такой сильный парень – окажется в полной ее власти там, в темноте.

Принц Фортинбрас – пленник любви.

По дороге в Новый Иордан на следующее утро, трясясь в рейсовом автобусе, Катя с грустью думала о своем пустом гараже. Машинка, приобретенная ею на деньги Драгоценного, присланные «из-за бугра», в данный момент находилась в длительном пользовании у закадычной подружки Анфисы Берг. На маленькой немецкой машинке Анфиса еще в середине августа укатила в далекие Холмогоры – снимать Русский Север, восходы, закаты, студеное море, рыбацкие баркасы и все прочее под заголовком «Реальный экстрим». Машинка чрезвычайно бы пригодилась Кате в Новом Иордане, но увы, увы… Крошечный «Мерседес Смарт» сейчас скакал где-то там, на далеком Севере, по кочкам болот и буксовал в великой хляби, выручая верную подружку Анфису Берг.

«Ничего, зато в Новом Иордане у меня есть Федя Басов», – подумала Катя, подъезжая к площади у железнодорожной станции.

К нему на работу она и отправилась первым делом. Басов-щеголь, в черной отутюженной форме охранника, дежурил на автостоянке. Катя быстро рассказала ему о визите в главк адвокатов «противной стороны», добавив, что с холдингом «Веста» в роли жертвователя средств картина немного проясняется, а вот с оперативными мероприятиями по поводу Оксаны Финдеевой все глухо.

– У Гущина руки связаны, она жена депутата Госдумы.

– А я с их домработницей вчера пообщался, – как бы невзначай заметил Басов. – Контактная баба, соседка одной моей знакомой. Я ей помог вчера и еще розетку в доме починил – она баба одинокая, копейку каждую считает – у нее дочь незамужняя и двое внуков на шее, на вызове электрика все экономит. Ну пока чинил, потрепались о том о сем и про хозяйку ее.