Чингиз Абдуллаев - Равновесие страха

– Может, убрать обоих? – предложил Феликс.

– Зачем? Я никогда не делаю нецелесообразных вещей. Если жена моего бывшего друга встречается с Тумановым, то это нам только на руку. Мы восстанавливаем честь нашего друга и убираем Отшельника, осмелившегося посягнуть на супругу самого Романа Хаусмана. И делаем его еще и должником. Да и она после случившегося будет охотно с нами сотрудничать. Вот и весь наш резон.

– Похоже, ты прав, – чуть подумав, согласился Викулов.

– Я всегда прав, Стальной ты мой друг. Если бы ты еще попросил себе немного мозгов, то тебе бы цены не было. С твоей силой и репутацией ты бы стал самым известным человеком в стране.

– Опять обижаешь?

– А ты не обижайся. Я тебе правду говорю. И еще я хочу тебе сказать, – Ваганов оглянулся по сторонам, словно опасался, что его могут подслушать даже здесь, затем наклонился к своему собеседнику и очень тихо произнес: – Ты никогда не думал, каким образом я провожу наши поставки так, чтобы о них никто не узнал?

– Все знают, что ты умеешь работать, – предположил Феликс, – и ты еще удачливый.

– Сейчас все научились работать, – возразил Бразилец, – а удача штука сложная. Ее нужно все время в руках держать. Крепко держать, чтобы не улетела. Поэтому я свою удачу всегда при себе держу и плачу нужному человеку, чтобы играть с Отшельником на равных. Потому у меня особых проколов не бывает.

– А группа Старика? – шепотом спросил Викулов.

– Так было нужно, – улыбнулся Бразилец. – Теперь понимаешь?

– Кто? – выдохнул Викулов.

– Надежный человек, – так же шепотом ответил Бразилец, – очень надежный. И не обижайся, если я тебе не скажу. Не потому, что я тебе не верю. Сам знаешь, как я тебе доверяю. А этот тип работает на проценты. Раньше получал пять, а теперь хочет десять процентов со всех перевозок и со всех сделок.

– И ты согласился? – с ужасом спросил Феликс.

– С огромным удовольствием. Лучше платить по десять процентов и быть уверенным, что получишь свой товар в целости и сохранности, чем каждый раз так глупо и неосторожно подставляться.

– Десять процентов, – выдохнул Викулов, – ты посчитал, сколько это денег? Это же миллионы. На эти деньги можно купить все управление полиции.

– Ты лучше посчитай, сколько мы теряем, – посоветовал Бразилец, – и тогда ты сразу поймешь, что надежнее платить и спать спокойно, чем рисковать и терять все.

– Он такой надежный?

– Я тебе уже сказал. Надежный не в смысле его отношения к нам. Здесь как раз можно ждать любой подставы. А надежный в смысле сведений. Он обладает всей информацией, которую получают на нас в других местах. И поэтому у меня уже полтора года нет никаких серьезных проколов. Теперь ты меня понимаешь?

– Тебе удалось подкупить министра внутренних дел? – ухмыльнулся Викулов. Он тоже мог иногда пошутить.

– Почти, – абсолютно серьезно ответил Ваганов, – и только поэтому я тебе ничего не скажу. Хотя мне твой юмор понравился. Буду называть его Министром. А насчет твоей шутки... Меньше будешь знать, больше проживешь. Сейчас такие лекарства есть, что любому язык развязывают, даже тебе развяжут. А тут все надежно. Ты ничего не знаешь, и никакие препараты не заставят тебя выдать этого человека. Так будет лучше для всех нас.

– А на тебя препараты не подействуют?

– Подействуют, – согласился Бразилец, – но только к тому времени, когда они свои препараты захотят ко мне применить, я буду уже мертв. Этот человек не только надежный в смысле информации, но и очень влиятельный. Как только меня возьмут, он сразу прикажет меня удавить. Неважно, где я буду сидеть. В КПЗ районного управления, в тюрьме Федеральной службы безопасности или в обычной пересыльной тюрьме, куда меня упрячут местные полицейские. В любом случае я буду обречен. Меня убьют еще до того, как я начну говорить. Поэтому насчет меня он абсолютно спокоен.

– Странный ты человек, Бразилец, – нахмурился Феликс, – говоришь о своей собственной смерти так, словно играешь в какую-то игру. В страшную игру.

– А мы все играем в эту игру, Феликс, – неожиданно сказал Ваганов, – она называется «Равновесие страха». Это когда мы все точно знаем, что умрем и там нас ничто хорошее не ждет. Но мы старательно забываем об этом, пытаясь пугать других, словно будем жить вечно. Поэтому такое равновесие. Вот ты книг не читаешь и поэтому многого не знаешь. Был такой известный японский писатель. Он сказал: «Жизнь, как спички. Относиться несерьезно – опасно. А относиться серьезно – глупо». Так и наше равновесие страха. Относиться к собственной жизни слишком серьезно – глупо. Она все равно закончится поражением, которое заранее предопределено. А относиться несерьезно тоже глупо, тогда она просто превратится в одну бессмысленную тягомотину, в которой не будет ничего интересного. Вот поэтому я и считаю, что мы все живем в состоянии равновесия страха. Теперь ясно, что я хотел сказать?