Татьяна Гармаш-Роффе - И нет мне прощения

– Не секу.

– Иван перерезал себе вены НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ, понимаешь?

– Серег, нет. Не крути.

– У Ивана имелось время, чтобы написать какую-нибудь записку, в которой он рассказал, специально для полиции, как дело было! И спрятать ее! Хорошенько так, – чтобы только профессионалы сумели найти, но не Гектор!

– Классная мысль!

…Алексей часто слышал такую теорию: настоящая любовь – это когда любят просто так, не за что-то, – типа, бескорыстно. Теория ему нравилась, но следовать ей у него не получалось. Он умел любить только тогда, когда уважал личность, а уважение – оно всегда «за что-то».

Хотя, конечно, можно уважать и не любить. Однако любить и не уважать – этого Алексей не понимал. Разного рода драмы (в реальности и в искусстве) вызывали у него недоверие: как это – он ее бил, а она его любила? Как это – она ему изменяла направо-налево, а он ее любил? Или, если о дружбе, – как у них у всех получается, что абсолютно отстойный тип имеет преданных друзей?

Ему казалось, что все это неправда. Так не бывает. То ли лично ему, Кису, толерантности не хватало, то ли все-таки ему лапшу на уши вешают рассказами о любви без всякого уважения. То ли – и даже скорее всего – слово «любить» он понимал иначе, чем другие.

Серегу он любил, потому что искренне уважал – за его безусловную порядочность, за острый ум, за великолепную способность к проблескам и догадкам. И все это несмотря на задолбанность множеством дел, которые полковнику приходилось вести одновременно. Да, у них чаще случалось так, что именно Кис приносил в клювике идеи и догадки, но Алексей иллюзий на этот счет не питал: он давно ушел из органов, жил на вольных хлебах частного детектива, был хозяином своему времени и своим мозгам, всегда имеющий возможность вволю поразмыслить над проблемой. Тогда как Серега умел и в полном цейтноте, и в немыслимом кавардаке вытащить из кармана блестящую идею!

– Классная мысль! – повторил он. – Хорошо бы еще найти ей подтверждение.

– Так я тебе чего звоню-то? Мы нашли!

– Да брось!

– Клянусь. Ты уже ушел, когда меня эта мыслишка в башку стукнула. И я ребят отправил на квартиру к Ивану. Они мне только что позвонили: нашли! За батареей! Четыре листка, выдранных из старого еженедельника! Там все описано: и как Гектор его нанял, к жене своей приставил; и как Иван в нее влюбился… Слышь, Леха, он Аиду действительно любил, прикинь! Это как-то утешает, а?

– Утешает, – согласился Кис. – Не все так подло в этом деле.

– И дальше он подробно рассказал, как его дочку похитил Гектор, как он дал ему поговорить немного с Оленькой, как пообещал жизнь девочки в обмен на «услугу» Ивана… Слушай, какими словами он закончил записку: « Гектор уже едет ко мне. Он не сказал точно, что хочет в обмен на жизнь Оленьки. Но я уверен: мою смерть. Аиду убил он, я не сомневаюсь. А теперь попытается подставить меня на новую роль: роль убийцы моей любимой. И выбора у меня нет.

Я не проклинаю тот день, когда согласился сыграть ухажера Аиды. Я был так счастлив с ней несколько коротких недель, как никогда.

Аида, слышишь ли ты меня? Где твоя душа сейчас? Смотрит ли она на земной мир, на меня? Я люблю тебя, Аида. И скоро буду с тобой, родная…» – Круто, да, чувак? – бодро спросил Серега, но Алексей услышал, как голос его чуть дрогнул.

Да и у него самого горло малость перехватило.

«Аида, я не знаю, где твоя душа сейчас… Смотришь ли ты на земной мир, слышишь ли меня? Но, если слышишь, то знай: ты нашла своего Героя. Достойного самой высокой оперы!..» – подумал Алексей.

– Думаешь, удастся Гектора посадить? – так же бодро спросил он.

– Если бы в нормальной системе, то на все сто! Но в нашей…

«Не выносить сор из избы», – вспомнил Алексей.

Сереге он о своем демарше – о попытке добиться содействия отца Аиды – рассказывать не стал. Это был его частный демарш частного детектива. И неудачный. А признаваться в неудачах неприятно.

– Как там получится, это уже другой вопрос. Но твоя догадка гениальна, – утешил он друга.

– Ага… – невесело откликнулся друг.

На следующее утро газеты и Интернет разразились заголовками: «ЛЮБОВЬ К ЖЕНЕ, БЕЗВРЕМЕННО ПОГИБШЕЙ ОТ РУКИ УБИЙЦЫ, ЗАСТАВИЛА ПОКОНЧИТЬ С СОБОЙ ВИДНОГО ФИНАНСОВОГО ДЕЯТЕЛЯ ГЕКТОРА АЛЕКСАНДРОВИЧА КОРЗУНЯ, КОТОРЫЙ ВЫБРОСИЛСЯ ИЗ ОКНА СВОЕЙ КВАРТИРЫ НА ВОСЬМОМ ЭТАЖЕ ЭЛИТНОГО ДОМА В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ».

«Так вот как ты справляешься с «сором в своей избе», Тимофеич!.. А я-то, дурачина, не догадался вчера! – мысленно покаялся Алексей. – Но ты восстановил справедливость. Как сумел и счел нужным. Не вынося пресловутого сора, – красивенько так, возвышенно. Читатель рыдает, без сомнения. И ты его, читателя новостей, нагло, цинично обманул. Но если бы ты этого не сделал, Тимофеич, то, подозреваю, гулял бы Гектор, двойной убийца, на свободе до конца своих дней!»