Вячеслав Жуков - Кодекс чести

Балашов слегка нахмурился, не понимая, о чем говорит Туманов.

– Какой телефон? Что ты имеешь в виду, Федор Николаич? – спросил он.

– Ее сотовый. У нее был сотовый. Где он? – Федор посмотрел на Грека.

– Я не видел его здесь, – ответил Грек, пожимая плечами. – Может, убийца позарился и забрал его?

– Странно. Вон золото лежит, – кивнул Федор на открытую шкатулку, в которой лежало несколько перстней и сережек. Даже при беглом осмотре, у любого хватило бы ума понять, что все эти золотые побрякушки потянут на приличную сумму. Осмотрев сумочку убитой, Туманов нашел в дамском портмоне почти шесть тысяч рублей и пятьсот долларов. Показал все это следователю. Балашов задумчиво хмыкнул.

– Оказывается, убитая была далеко не бедной женщиной, – сказал следак.

– Очень даже не бедная, – добавил Туманов и тут же обратил внимание присутствующих на тот факт, что золото и деньги не взяты, а сотовый, который в лучшем случаи тянет на триста баксов, исчез.

Греку, в отличие от майора Туманова, исчезновение сотового телефона убитой странным не показалось.

– Подумаешь, – фыркнул капитан. – Николаич, может, убийце срочно потребовалось позвонить. Подвернулся под руку сотовый Бруно, вот он и взял его. Ты такой вариант допускаешь? – спросил Грек у Федора.

Туманов такой вариант вполне допускал. Хотя не отвергал и другое. Человек, задумавший убийство, а что именно так оно и было, майор не сомневался. Сыщики перевернули все в квартире убитой Бруно, но орудия убийства так и не нашли. Ни один из столовых ножей, по мнению эксперта Семина, убийцей не использовался. И у оперативников появилось устойчивое мнение, что убийца принес нож с собой. Скорее всего, это был один из тех выкидух, которые в изобилие продаются едва ли не в каждом киоске. А кроме всего, у того типа еще имелся пистолет, действие которого майор чуть не испытал на своей голове. Избежать смерти помогла счастливая случайность. И глупо было бы считать, что человек задумав такое преступление, не имел трубу обыкновенного сотового телефона. Такое Федор тоже не отвергал.

– Ну вы сыщики, вам видней, – занял Балашов дипломатичную позицию между Тумановым и Греком. – Думайте. Ищите. Будут результаты, не сочтите за труд дать знать старику, – попросил он перед тем, как уехать.

Софи Бруно была одной из немногих любовниц, кто еще возбуждал Жору Лунька. Как человек, повидавший всего на своем веку вдосталь, он и к женщинам относился как к атрибуту необходимого для удовлетворения мужских потребностей. Смолоду питал к ним неуемный аппетит. И потому возле Жоры всегда крутились три, четыре сексапильных телок, готовых сиюминутно выполнить его любое желание. Иногда потехи ради, Лунек заставлял одну из своих наложниц прилюдно раздеться до гола и прямо на ресторанном столике под общие аплодисменты исполнить зажигательный танец. Ни одна из девиц еще ему не отказывала в этом, за что щедро вознаграждалась вором. Глядя, как у мужчин жадно горят на девушку глаза, Лунек вдруг и сам начинал испытывать влечение, которое потом заканчивалось бурным сексом с красоткой. Но потом, даже такая прилюдная нагота его перестала возбуждать.

А в Софи было что-то особенное. Казалось, внутри ее поселился игривый бесенок, который заставит возбудиться даже самого пропащего импотента. А уж расшевелить Лунька, ей и вовсе не составит особого труда. При этом девушке даже не приходилось сильно напрягаться.

– Ух, шельма девка, – хлопая рукой девушку по голой попе, приговаривал Лунек, чувствуя, как его источник любви начинает твердеть. Пусть и не так, как у молодого. Как говорится, всякому овощу свое время. Время бурной молодости у Жоры Лунька прошло. Но с этой чертовкой Софи, и он еще кое-что может. Стоит ему только заправить свою штукенцию в узкую ее щель между ног. Старику многого не надо. Но на десять, пятнадцать минут кайфа, его вполне хватало. И было так до тех пора, пока однажды проезжая по улице, Жора Лунек не увидел Софи, вылезающую из черной «Волги». За рулем «Волги» сидел молодой мужчина представительной внешности. Судя по тому, как он держался, вор наметанным глазом определил, что тот не из уличной шушеры. Уж слишком эта сучка крутилась перед ним, выпячивая себя. Перед простой шушерой, вряд ли она стала бы так из шкуры лезть.

Телохранитель Лунька, сидевший за рулем «мерса» тоже узнал девчонку.

– Ого. Смотрите Георгий Васильевич, ваша Софушка, – кивнул он на обочину тротуара, где возле табачного киоска стояла черная «Волга».