Вячеслав Жуков - Кодекс чести

– Тебя проводить? – спросил он, почему-то сейчас испытывая желание, чтобы Даша поскорее ушла. Наверное, она, в самом деле, права и им какое-то время надо пожить врозь. На языке психологов, это называется бытовой несовместимостью, когда жена устает от мужа, а муж от жены. Федор узнавал, в современной суматошной жизни такое бывает сплошь и рядом. Скорее всего, нечто похожее сейчас было и у них. Он устал от работы, от проблем. Даша устала от него. И надоело мелькать друг у друга перед глазами.

– Не надо меня провожать, – ответила Даша немного грустно. – Я сама позаботилась о себе. Вызвала такси, – она посмотрела на часы. – Через восемь минут машина будет у подъезда. Так что я пошла, одеваться, – сказала она.

Федор кивнул. Откинул одеяло. Вставая с постели, почувствовал боль. Болела ушибленная голова. Болела рука. Он даже усмехнулся по этому поводу, представляя себя немощным стариком. Чтобы взбодриться, прошел на кухню. Там в холодильнике стояла бутылка водки. Туманов налил себе стакан. Подержав его в руке, вздохнул и выпил. Обернулся и увидел Дашу. Она стояла уже одетая возле кухонной двери и наблюдала за тем, как он пил. Теперь только покачала головой. В глазах укор и жалость.

Туманов поставил пустой стакан на стол. Улыбнулся смущенно.

– Понимаешь, жизнь такая штука, что порой не хочешь, да выпьешь, – подыскал он мотивировку своему поступку, но, похоже, не убедил Дашу.

– Жизнь такая, какой мы ее придумываем сами, – сказала она, помолчала, а потом добавила: – Машина уже у подъезда. Ну, я пошла?

Федор кивнул. Возможно, сейчас следовало проявить мужскую жесткость, вырвать из ее руки сумку и не отпускать ее. Но Туманов не сделал ни того, ни другого.

Даша подошла, поцеловала его в щеку.

– Прощай, Федор, – сказала она и, повернувшись, пошла. Туманов остался в кухне. Сначала он слышал ее торопливые шаги из прихожей. Потом щелчок замка. Дверь открылась и тут же закрылась, и в квартире стало тихо. Только тогда он оглянулся. Ему всегда хотелось тишины, безмолвия. Теперь появилась возможность, в полной мере наслаждаться и тем и другим.

После перенесенной операции, во время которой врачи удалили из его тела все осколки, старший детектив Рязанцев пошел на поправку. А еще через три дня, майору Туманову удалось уговорить его лечащего врача, разрешить провести первый допрос. Тогда детектив и поведал операм о заказе, поступившем от вора в законе Китайцева. Также он признался в убийстве Валерия Панина и бомжа в Измайловском парке, которого они замочили по заказу Китайцева. Этих и других показаний было вполне достаточно, чтобы задержать Китайцева. Вопрос лишь заключался в том, где его найти.

Рязанцев ответа на него, похоже, не знал, и честно признался в этом:

– Я не знаю. Он сказал мне, что время от времени будет сам позванивать мне. Но вряд ли после того, как у меня побывали его киллеры, он теперь станет звонить.

Туманов вынужден был согласиться, подразумевая, что вор, скорее всего, предпочтет затаиться на какое-то время. А вот где он затаится? Это является тайной для окружающих. И вряд ли Китайцев станет звонить детективу. Он не глупый человек и прекрасно понимает, что любой звонок можно отследить. Даже если он был осуществлен почти месяц назад.

Призадумавшись о звонке, Туманов позвонил на квартиру матери убитого Валерия Панина и уточнил дату и время, когда ее сыну звонила Софи Бруно. Женщина припомнила. Кроме того, как оказалось, через пару дней, Софи позвонила опять. Тогда-то она и узнала о смерти Валерия, и больше уже не звонила.

Но Федору этих двух звонков оказалось вполне достаточно. Теперь дело оставалось за малым. Надо всего лишь выяснить, откуда она звонила. По заверениям матери Валерия Панина, оба звонка были междугородними.

Чтобы выяснить конкретно, откуда, Бруно звонила, майор Туманов вместе с Ваняшиным и Греком помчались на телефонную станцию того района, в котором проживала семья Паниных. Теперь вся надежда была на компьютер, в базе данных которого хранились телефонные номера. Правда, для того, чтобы заполучить интересующую информацию, майору пришлось изрядно побегать по кабинетам, доказывая руководящим работникам АТС, для чего ему это нужно. Но после того как Туманов написал письменный запрос, и все формальности были соблюдены, директор сам проводил майора в зал, святая святых телефонной станции. Здесь на дверях висела табличка, гласившая, что посторонним сюда категорически вход запрещен. Но Туманову, как, оказалось, теперь было можно.