Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!

Глебов со злостью зашвырнул его под диван. И быстро перешел в последнюю, третью комнату. Там его и застала старуха. Войдя со стаканом мутно– коричневой жидкости, она застыла в изумлении.

– Ну, где же вы? Зачем вы вошли в мою комнату? Вы же сказали, что хотите осмотреть комнату Валеры. А сами здесь… – произнесла она довольно громко.

Глебов подскочил к ней, схватил старушенцию за горло.

– Тихо. Тихо, бабуся. Не надо кричать, – проговорил он, заглянув в дико вытаращенные глаза старухи.

– Что? Что вам надо? – испуганно произнесла та, пятясь к двери. Но Глебов сжал пальцы на ее худенькой шее.

– Старая змея. Там за батареей, должны лежать деньги твоего племянника. Где они? Говори, ты знаешь? – стиснув зубы, угрожающе произнес он, и пальцы еще сильнее сдавили шею старухи. Из ее рта уже слышались хрипы. И только тогда он понял, что перестарался, когда почувствовал, как ее худенькое тело обвисло на его руках. Голова ее запрокинулась, а из полуоткрытого рта ядовито выполз посиневший язык.

– Черт! Только этого мне не хватало, – проговорил он, поддерживая старуху, не давая ей рухнуть на пол. – Эй. Очнись. – Несколько раз он с силой похлопал ее по щекам. Но это не помогло. Сначала пульс едва прощупывался на ее артерии, а потом и вовсе пропал.

Со злости Глебов плюнул на пол.

– Вот незадача. Не повезло, так не повезло. И чего теперь с ней делать? – проговорил он в раздумье, ощущая в душе пустоту. Получалось, что смерть старухи ничем неоправданна. Если за убийство Ищенко он получит обещанную пару тысяч долларов, то за эту старую брынзу, ни цента.

Он перешагнул через лежащее на полу тело и направился к выходу. Долго задерживаться тут не собирался, особенно сейчас, когда старуха мертва. Кто знает, сколько у нее племянников, или племянниц. И кто даст гарантию, что через минуту, другую, кто-то из них не заявится сюда. А тут – труп их любимой тетушки, да еще и он, кто отправил ее к праотцам. Вот будет удача для ментов.

Оглянувшись на комнату, в которой лежала старуха, он отпер замок на входной двери, потянул ее за ручку, и от неожиданности вздрогнул. В довершение ко всему тяжелый кулак лейтенанта Ваняшина отбросил его далеко в глубину коридора.

Поднимаясь с пола, он увидел входящего в квартиру майора Туманова. И проскрипел от злости зубами. Сделали его менты. На все сто сделали.

Открыв дверь спальни, Федор тихо вошел.

Грациозно отставив попку, Даша лежала на боку и спала. С момента их замужества Даша предпочитала спать обнаженной, считая, что от этого сексуальная возбудимость ее мужа только повышается. И она была права.

Даже сейчас, вернувшись, домой поздно ночью и, глянув на Дашу, Федор почувствовал, как в нем появляется необузданное желание перевернуть ее на спину. И хотя жалко было будить ее, но отказать себе Федор не сумел. Надо же сбросить переполнявшую энергию.

Раздевшись, он лег в постель, прикоснувшись к обнаженному бедру жены. И Даша, еще не открывая глаз, но, повинуясь его воли, легла на спину и широко раздвинула ноги. Ее руки, как лианы цепко обвили его спину, прижимая мускулистое тело к себе.

– Федор, ну разве так поступают настоящие мужья? Ты ложишься в постель. Чуть ли не силой раздвигаешь мне ноги, и втискиваешь в мою маленькую дырочку свой здоровенный член. А где подготовка, ласки? Это хамство, Федор, – проговорила Даша, вздрагивая от его сильных толчков. Сейчас ее глаза светились каким-то демоническим блеском, от которого возбуждение у Федора только усиливалось. Он давно подметил в глазах любимой некий дар, от которого даже самый стойкий к женщинам мужчина, готов свалиться на колени, если Даша только глянет на него, как сейчас на Федора. В момент наивысшего блаженства ее широко раскрытые глаза источали некий магнетизм.

– Как поступают настоящие мужья, я не знаю. Зато знаю, чего хочется настоящему мужику, – проговорил Федор, сделав очередной толчок, от которого Даша возбужденно застонала.

– Федор, ты самец, – произнесла она, как высшую похвалу его сексуальных способностей. Против такой похвалы Федор не возражал. Если жена называет его самцом, стало быть, он еще на что-то способен. Потому что настоящий мужик, это и есть самец, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Освободившись от переполнявшей его энергии, Федор растянулся рядом с Дашей на постели, за что тут же получил от жены колкий упрек:

– Вот так? Сделал свое дело и на бок. И больше ничего не надо?

Чувствуя приятную усталость, Федор зевнул. Сейчас ему и в самом деле не хотелось ничего. Рядом лежала хорошенькая жена, у которой, кажется, только разгорелся аппетит. А он лежал, и вспоминал события прошедшего дня.