Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход!

Федор махнул Ковальчуку рукой, тем самым, дав понять, что подходить близко к раскрытой двери не следует, а лучше понаблюдать за коридором. Бандюки Гвоздя хоть и пьяные, но скоро полезут из комнат, как тараканы из своих щелей. И Ковальчуку надо быть наготове.

Стоя в коридоре за стеной, майор увидел, как дверь соседней комнаты открылась, и в коридор выглянул парень с заспанной физиономией. Единственной одеждой на нем, были полосатые трусы. Видно разбуженный пальбой Гвоздя, он вскочил с постельки, где почивал с приглянувшейся девочкой, и не успел одеться. Решил глянуть, что там происходит.

– А ну, иди сюда, – наставил Федор на него автомат.

Парень ошалело заморгал.

– Я?

– Ты, ты. Иди, говорю, – угрожающе произнес Туманов, а когда парень подошел, схватил его за шею и втолкнул в комнату к Гвоздю.

И сейчас же там раздался выстрел. Послышался крик и грохот падающего тела. Больше ждать Федор не стал. Сделав перекат через голову, как их учили на тренировках, майор влетел в комнату, где стоял голый Гвоздь и, наставив на влетевшего майора пистолет, со всей силы давил на курок.

Федор быстро вскочил на ноги, довольно сильно ткнув стволом автомата Гвоздя в его выпуклый живот.

– Зря стараешься. В обойме этого пистолета оставалось пять патронов. Надо было брать свой ствол, – проговорил Туманов, глянув на мертвого Витька и корчащегося на полу в луже крови парня, которого он втолкнул в комнату.

– Какой подвернулся, такой и взял, – огрызнулся Гвоздь, присев голым задом на край стола, где до этого лежала красотка. Теперь девушка испуганно выглядывала из-за дивана, куда спряталась, когда Гвоздь затеял эту пальбу.

Федор узнал ее. Это была та самая юная соблазнительница, которая заходила к нему в комнату в коротком халатике. Обнаженной она и вовсе была хороша. Видно Гвоздь знал, каких девочек выбирать для своих утех. Федор погрозил красотке пальцем и сказал:

– Тебя надо хорошенько высечь.

Девушка обиженно поджала губки.

– А я уже совершеннолетняя.

– Ладно. Разберемся. А пока я займусь Аркашей Гвоздем, – пообещал майор, заметив, как губы бывшего вора скривились в презрительной улыбке.

– Я не девочка, чтобы мной заниматься, – сказал Гвоздь и уставился на вошедшего в комнату лейтенанта Ковальчука. Но скоро и к нему утратил всякий интерес, и даже зевнул, как бы давая понять, что все старания ментов напрасны. Глядя в его надменное лицо, можно было подумать, что майор со своим молокососом лейтенантом пришли сюда без приглашения, и теперь Гвоздю не терпится выпроводить нахалов.

– Спорим, я знаю, почему ты так держишься спокойно, – сказал Туманов и заметил, как взгляд Гвоздя несколько оживился, приобрел определенный смысл. – Ты уверен, что ничего страшного не произошло. Так ведь?

– Ну допустим, – нехотя ответил Гвоздь.

– Ты сидишь перед нами развалив свое муде и с самонадеянной рожей считаешь, что нам не удастся тебя упрятать за решетку, – продолжил майор свое обвинение, которое ровным счетом оставило Аркашу равнодушным.

Пожав плечами, Гвоздь сказал:

– А за что меня сажать? Розовского убил не я, а он, – кивнул он на мертвого Витька. – Водителя Ищенко, убил прапорщик Глебов. С него и спрашивайте.

Федор кивнул.

– Спросим. Но ты убил курьера, – сказал Туманов. Гвоздь выразительно посмотрел в глаза майору и ехидно улыбнулся.

– А кто об этом тебе сказал? – спросил Гвоздь, наслаждаясь бессилием ментов. Пусть эти два пса знают, Аркашу Гвоздя им просто так не взять.

Туманов посчитал, что самое время раскрыть карты. Сунул руку за пояс, где под ремнем на его брюках был маленький карманчик, в котором лежал диктофон. Чувствительный микрофон был выведен к пряжке ремня.

– Вот тут, – показал Федор диктофон, – у меня записано твое признание, где ты сам говоришь о том, что убил курьера. А еще о том, что именно ты велел своему водителю убить Розовского. А еще говоришь про Маэстро, которого ты решил нагреть. Задумал ему денежки не отдавать. Но самое главное не это, – майор спрятал диктофон обратно в карман и внимательно посмотрел в глаза Гвоздю, заметив в них отчаянное смятение.

– А что же? – спросил Гвоздь. На этот раз в его взгляде не замечалось прежней настырности. Скорее, это были глаза смиренного монаха.

Федор улыбнулся. Как мило было видеть Аркашу Гвоздя таким.

– А ты еще не понял? Эх, ты, тупоголовый. И братки у тебя все как один такие же, – проговорил майор, достав из кармана носовой платок и аккуратно им обернув пистолет «ТТ», из которого только что стрелял Гвоздь.