Вячеслав Жуков - Ненастоящий полковник

Лешка огрызнулся.

– Получалось, когда ты свою ментовскую ксиву под нос совал. А этим не сунул и по хари схлопотал, – Ваняшин безнадежно махнул рукой. А Грек только теперь вспомнил про девушку. Не было ни ее, ни того наглеца, который разговаривал с ним. Пользуясь заварухой, сбежали.

– Лешка, а где девчонка? Лешка? – всполошился Грек, крутя башкой по сторонам. Ваняшин вел себя более спокойно. Для начала он отряхнул брюки, которые успел испачкать, когда возился с парнями, потом сказал, не выказав в голосе заботы:

– Смылась твоя девчонка. Только ручкой тебе помахала.

– Как смылась? Лешка!

– Ну, что ты все заладил, Лешка да Лешка? – обиженно произнес лейтенант Ваняшин. – Убежала она. Разве не понятно? С тем парнем.

Черные усы Грека угрожающе зашевелились.

– Как же ты упустил ее? Мы зачем сюда приехали? За ней. А ты…

– Слушай, хватит причитать. У меня что, сто рук? Пока с этими тремя возился, она и смоталась, с тем четвертым. А ты, между прочим, в это время жопой асфальт вытирал.

Греку такое замечание показалось в высшей степени оскорбительным.

– Я асфальт вытирал? – он повернул голову вправо, показывая подбитый левый глаз, вокруг которого уже образовался здоровенный синячище. – Глянь, какую я травму получил, – обиженно произнес он. – Можно сказать, удар на себя принял, а ты…

Но это не тронуло молодого лейтенанта. Он не только не пожалел Грека, но даже не выразил ни малейшего сочувствия.

– Не валял бы дурака со своим гипнозом и почаще в спортзале появлялся, глядишь и феника под глазом не было бы.

– Черствый ты, Леша, человек, – сказал Грек и отвернулся, смахнув слезу с подбитого глаза. Потом рявкнул на лежащих парней: – А ну, встать, козлы! Лично каждым из вас займусь. Душу вытряхну.

– Ты пока вытряхни содержимое их карманов, – посоветовал Ваняшин. В суматохе ему самому обыскивать их было не досуг.

Грек начал со своего обидчика. Чтоб тот еще раз не звезданул его по другому глазу, достал наручники и предусмотрительно застегнул их на его руках. Потом полез в его карман и вытащил «Макаров».

– Ух, ты. Смотри, Леха, какую игрушку этот молодец таскает в кармане.

– Эти оба тоже не пустые, – похлопал Ваняшин по карманам одного, потом второго парня. Теперь они уже не предпринимали попыток напасть на Ваняшина, более того, в глазах замечался некоторый испуг и уважение. Он один, раскидал их троих. А ведь они тоже не пальцем деланы и мастерски умели драться.

Но когда лейтенант обнаружил в их карманах стволы, один не выдержал, предложил:

– Слушай, гражданин начальник, у меня во внутреннем кармане пиджака лежит пять штук баксов. Почти столько же у этих двоих, – кивнул он на своих молчаливых товарищей. – Забирайте, а нас отпустите.

– Еще чего! – коршуном наскочил на него Грек. – Из-за вас девчонка сбежала с тем козлом. А вы нам деньги предлагаете? Взятку?

Парень усмехнулся разбитыми губами.

– Какая девчонка, гражданин начальник? Мы не при делах и не знаем ни ее, ни того парня.

Ваняшин кивнул. Понял, эти трое решили в отказняк переть. Ребята они, чувствуется, тертые. Ну, да ничего, и не таких кололи. За подбитый глаз Грека, им от силы десять суток светит. А вот за стволы в карманах… Главное, все сделать так, как положено.

Лейтенант огляделся в поисках свидетелей. Время позднее и как назло ни одного прохожего.

– Давай, охранников пригласим, – предложил Грек, заметив, с каким интересом за всем происходящим наблюдают два толстяка, дежуривших на дверях клуба. Если их обоих поставить рядышком да поплотней, то даже муха не пролетит в двери. Но сейчас их надо применить по другому назначению. И Грек крикнул:

– Эй, парни, хватит двери подпирать. Идите сюда.

Оба толстяка оказались не такими уж смелыми ребятами, поэтому Греку пришлось каждому ткнуть в нос служебным удостоверением, не забыв пригрозить, что в случаи отказа от свидетельских показаний, их ждут большие неприятности.

После составления протокола, всех троих задержанных парней привезли в управление. Передавая их дежурному, Грек сказал:

– Посади их в отдельные камеры. И чтобы никаких контактов. Эти ребята дорогого стоят. Утром мы ими займемся.

Но утром случилось то, чего больше всего опасались Грек с Ваняшиным. Майора Туманова вызвал к себе заместитель начальника управления полковник Скворцов. Вернулся Федор примерно через час, молча сел за стол.

Грек, с Ваняшиным не отрываясь, внимательно наблюдали за каждым действием майора. Вот он сел. Вот закурил. Взгляд чуть задумчивый и грустный. И опера поняли, что произошло.