Вячеслав Жуков - На графских развалинах

– Придется вам с Лешкой пошерстить тут.

– Николаич… – попытался заупрямиться Грек. Но переубедить подполковника ему не удалось.

– Надо, Саня. Опера – ноги кормят, – произнес Туманов ходившую среди сыщиков фразу, и отошел к фотографу, который усердно щелкал фотоаппаратом. Причем, делал это с таким удовольствием, будто убитая была непревзойденной фотомоделью, и ему предстояло ее запечатлеть в разных позах для обложки модного журнала. Для этого он подступал к ней с разных сторон и даже от удовольствия высунул кончик языка.

Грека сейчас фотограф не интересовал. В конце концов, здесь у каждого свои строго разграниченные обязанности. Сейчас Сан Саныча Грека заботило другое. На противоположной от сквера стороне, стояло несколько многоэтажек, и если как сказал Туманов, они с Ваняшиным будет совершать в них по квартирный обход, то по времени это займет дня три, не меньше. Об этом он не упустил сказать Лехе Ваняшину. Но старший лейтенант отнесся к этому вполне равнодушно.

– Раз надо, значит, будем, – ответил он.

Майор Грек взглянул на приятеля Леху сердито. Вот послал Бог помощника. Ему что, молодой, до восемнадцатого этажа бегом добежит. А какого Сан Санычу Греку. Об этом хотя бы кто подумал.

Когда труп девушки увезли, а толпа любопытных стала расходиться, подполковник Туманов взглянув с жалостью в приунывшую усатую физиономию Грека, сказал:

– Ладно. Я с вами.

Хотя для Сан Саныча Грека это заявление особой радости не принесло.

– Ну раз с нами, тогда пошли, – сказал на это Грек.

– А ты чего такой понурый? – поинтересовался Туманов у Грека.

Грек махнул рукой.

– Нет, этот Трубников хорош. Подкинул нам работенки, – возмутился он. – Кто убил девушку, он не видел. Говорит, проехала машина. А какая машина? Ни марки, ни цвета ее он не разглядел. Сказал, темного цвета. Ночью, под дождем и красная и зеленая, все покажутся темными. И как нам теперь искать эту машину?

Вопрос предназначался подполковнику Туманову, но тот не спешил на него отвечать, что не устраивало Грека. Какое-то время он шел молча рядом с Тумановым, потом спросил:

– Николаич, ты чего молчишь-то, как воды в рот набрал?

– А чего тут говорить? Во многом ты прав.

Грек на это хмыкнул.

– Еще бы я был не прав, – не без бахвальства заметил он.

– Но искать того, кто это сделал, нам все равно придется. Так что, хочешь или нет… – сказал Туманов.

– Да если хочешь знать, этот Трубников у меня не вызывает доверия, – добавил Грек, желая высказаться до конца.

– Это почему же? – удивленно спросил Ваняшин.

– Потому, что, по-моему, он хитроватый мужик и чего-то нам не договаривает.

– А чего? – не унимался Ваняшин.

– Это ты пойди у него спроси. Он, небось, сейчас со своей бабкой щишки рубает, а у меня с утра во рту маковой росинки не было, – захныкал Грек. – Анютка завтрак не приготовила. Пришлось на работу голодным идти.

– А…а, – понимающе кивнул Туманов. Теперь он догадался, отчего у Грека было такое плохое настроение. Не работается ему на голодный желудок.

Ваняшин улыбнулся, глянув на идущего рядом усача, энергично размахивающего руками.

– Друг, Сан Саныч, – положил Ваняшин руку на плечо Греку. – Как ты знаешь, мак относится к разряду запрещенных культур, – с улыбкой проговорил старлей.

Грек нахмурился.

– Да ну тебя, Лешка, с твоими подкольчиками. Достал уже на хер. И лапищу свою с меня убери. Понял? – скинул Грек руку Ваняшина со своего плеча. – Тоже мне умник. Нашел подставку.

– Значит, так, друзья мои, – сказал Федор Туманов, остановившись перед крайним к проезжей части домом. Ему почему-то казалось, что девушка если и выбежала из какого-то дома, то непременно из этого.

– А почему из этого, а не вон из того? – настойчиво спросил Грек, указав на другой дом.

– Молчи, – толкнул Ваняшин Грека в бок. – Если наш старшой говорит, то, стало быть, так и есть, – сказал он майору.

– Отвали, Леха, – огрызнулся Грек, уставившись на подполковника и настоятельно дожидаясь от того ответа.

– Потому, что этот дом находится ближе к дороге, – ответил Туманов.

– Понятно, – протянул Грек. Хотя на самом деле Сан Санычу было мало что понятно, но больше приставать к Туманову он не стал.

Остановившись перед домом, Федор распределил каждому по подъезду.

– Ваняшину – крайний слева. Ты, Грек, идешь в средний.

Себе подполковник взял крайний подъезд справа.

Дом был девятиэтажный, что, по мнению Грека, оказалось очень хорошо.