Вячеслав Жуков: На графских развалинах

– Разберемся. Вы главное не волнуйтесь, а то еще пропустите что-нибудь важное, – попросил подполковник.

Трубников вздохнул. Он бы не волновался, если бы убийство произошло не на глазах у него.

В кабинете, куда его привел подполковник Туманов, сидели еще двое: один молодой, высокий здоровяк и рядом с ним невысокого роста черноглазый усач, похожий на цыгана. Этот усач что-то рассказывал молодому своему коллеге. Но стоило Трубникову с подполковником войти, как усатый сразу замолчал на полуслове, уставившись своими черными глазенками на Николая Петровича.

– Вот Николай Петрович Трубников, – кивнул Федор Туманов на Трубникова, – утверждает, что был свидетелем убийства.

– Да. Был, – подтвердил Трубников. – Девушку убили, можно сказать на моих глазах.

– Николай Петрович выгуливал собаку и видел, как все произошло. А, придя домой, позвонил по телефону ноль два, но оттуда не выехали… – досказал за Трубникова подполковник Туманов.

Сам Трубников на это кивнул, тем самым, подтверждая, что все так и было, и никак не прокомментировал сказанное подполковником. Сейчас он даже засомневался, верят ли ему оперативники, или может, считают за чудака, способного выдумать и не такое. По крайней мере, глядя на их лица ничего невозможно было понять. Особенно по харе черноглазого усача, которого подполковник представил, как майора Грекова. Сидит майор с такой физиономией, будто вообще не замечает Трубникова, и не слушает, чего тот им говорит. Сидит и, покачивая ногой, думает о чем-то своем.

Наверное, только по этому черноглазый усач Николаю Петровичу показался не очень. Его молодой коллега, старший лейтенант Ваняшин, сидел за столом с авторучкой в руке, хотя пока и ничего не записывал.

– Ну что же, – сказал подполковник Туманов, когда Трубников закончил свое повторное объяснение. – Этот факт, о котором вы нам рассказали, мы, конечно, проверим. И если найдем ему подтверждение, будем разбираться.

Сказанное подполковником, Трубникову показалось скептическим.

– Постойте. Так вы что, мне не верите? – заволновался бывший пограничник.

– Понимаете, Николай Петрович, – сказал Туманов, поразмыслив, – допустим, что мы хотим вам верить. Но нужны конкретные подтверждения кроме слов.

– Подтверждения?.. Правильно, – воскликнул Трубников. – Вы сто раз правы. Как же я сразу-то забыл?

– А что такое? – спросил Туманов, видя, что Трубников засуетился.

– Сейчас… – Николай Петрович сунул руку в карман куртки, пошарил там и достал скомканную салфетку. Ту самую, на которой девушка губной помадой написала телефонный номер.

– Она спросила, есть ли у меня сотовый, и попросила позвонить…

– Чего ж вы не позвонили? – спросил майор Грек, пристально глянув в глаза Трубникову.

– Да из головы у меня вылетело. Все-таки, такое потрясение… – сказал Трубников в свое оправдание.

Грек кивнул, но тут же попросил Трубникова скосить глаза в сторону, отведя руку вверх и вниз, и даже пощелкал пальцами.

– Посмотрите-ка туда, гражданин, – сказал Грек.

Трубников посмотрел, как велел Грек, при этом сказав раздраженно:

– Да что вы, в самом деле. Как в кабинете у невропатолога. С психикой у меня все в порядке. Если надо, могу справку медицинскую принести.

Ваняшин взял у Трубникова скомканную салфетку, развернул ее.

Майор Грек брезгливо поморщился.

– Вы, гражданин, этой туалетной бумажкой какое место подтирали?

Видно в карман куртки попали капли дождя, и теперь мало того, что салфетка оказалась влажной, так губная помада на ней была размыта, и разобрать можно было лишь первые три цифры телефонного номера.

Трубников посмотрел с сожалением. Салфетка и в самом деле напоминала использованную туалетную бумагу. Но сказанное черноглазым майором он посчитал уж слишком, поэтому тут же произнес:

– Ничего я ей не подтирал.

– А чего ж тогда она у вас перепачкана в коричневом? – не унимался Грек.

– Да это конфетка шоколадная в кармане у меня лежала. Я для пса, Грея, беру. Ну видно от дождя и растаяла.

Грек кивнул.

– Тогда ясно. А я уж подумал…

– Не…е, – замотал головой Трубников.

На лице старлея Ваняшина отобразилось полное разочарование.

– Да тут ничего не разберешь, – сказал он.

– Что ж вы, гражданин, так халатно отнеслись к вещественному доказательству? – посетовал Грек, взяв салфетку в руки.

Трубников безнадежно махнул рукой.

– Я ж говорю, из головы вылетело. Только и вспомнил про нее сейчас.