Вячеслав Жуков - На графских развалинах

– Это верно, – согласился Стрельцов.

Вдвоем они спустились в подвал, чтобы вытащить оставшиеся там коробки. Провозились долго. Когда последняя коробка была поднята, они вылезли. Хотя окончанием работы это вряд ли можно было назвать. Ведь коробки надо было еще погрузить в «Москвич».

– А куда ж еще? В служебную машину нельзя. К тому же багажник «Москвича» не менее вместительный, – сказал Заславский.

Видя, что он хочет сбросить Позднякова в подвал, Стрельцов посчитал для верности необходимым всадить тому еще пару пуль в голову, но Заславский остановил его порыв.

– Зачем? Он все равно оттуда уже не вылезет, – улыбнулся он, закрывая крышку люка. Сверху на люк, они надвинули шкаф.

– Это все надо переправить в Москву и немедленно, – предложил Заславский.

– И что мы там будем делать с таким количеством золота? – спросил Стрельцов.

– Там решим, что с ним делать дальше, – без всякой определенности ответил Заславский.

Странно, но они не знали, что делать с таким количеством золота. Поначалу ими овладевала всего лишь жажда любыми путями и во что бы то ни стало отыскать тайник директора. Но теперь в душе у каждого появился страх. Золота оказалось слишком уж много. Несколько ночей Стрельцов и Заславский провели в машине. Причем от города уезжали подальше и оружие держали в полной боевой готовности.

Из Москвы Заславский вызвал троих своих агентов в помощь Стрельцову.

– А я думал, мы повезем слитки на машине? – высказал тот надежду. Но Заславский был иного мнения.

– А если тебя гаишники остановят для проверки? – сказал он Стрельцову. – Про операцию «Чистые руки» слышал? А у нас с тобой руки совсем не чистые. Тогда что?

Стрельцов не ответил, что будет тогда. Об этом он и сам подумывал, но то, что предложил Заславский считал мало надежным.

– Ничего. Люди они проверенные. А кроме того, никто из них не знает, что будет в сумках. Коробки и все. А что в коробках, это не их дело, – сказал Заславский.

Стрельцову пришлось соглашаться на такой вариант.

В магазине они купили пять больших дорожных сумок.

– Ничего, что сумки одинаковые по расцветки? – предупредительно спросил Стрельцов, но Заславского как видно это мало волновало.

– Да ерунда. И потом, согласись, важна не расцветка сумки, а то что находится в ней. То есть – содержание. Вас будет четверо в купе и выглядеть вы должны, как челноки. Вечером сядете, а утром уже будете в Москве. Там я вас и встречу, – пообещал он, проинструктировав каждого из своих людей, что от них требуется.

А требовалось, немногое. Затащить сумки в вагон пассажирского поезда, разместиться в купе, запереть дверь и ехать до самой Москвы не выходя из него даже в туалет. У каждого при себе имелось по стволу.

Старшим над всеми Заславский назначил Стрельцова, шепнув ему на ухо, чтобы на всякий случай приглядывал не только за сумками, но и за теми, кто поедет с ним в купе.

– Но ты же сказал, люди проверенные, надежные, – не упустил Стрельцов вспомнить, как не ранее позавчера Заславский нахваливал тех, кого срочно вызвал из Москвы.

– Да все так. Но сам понимаешь, береженого Бог бережет, – сказал на это Заславский, когда они шли по перрону, и мордастый носильщик пыхтя как паровоз катил впереди себя тележку с их сумками.

– Кирпичи у вас в сумках что ли? За такой груз полтинничек бы набавить желательно, – начал клянчить он у Заславского, когда подвез тележку к вагону.

Расплатившись с носильщиком, Заславский протянул проводнице, довольно приятной на вид женщине четыре билета.

– Проходите в вагон, – сказала та, посчитав Заславского за отъезжающего.

– Я никуда не еду. Вот друзей провожаю, – ответил Заславский, наблюдая за тем, как Стрельцов с людьми затаскивают тяжелые сумки в вагон. Хотя на вид сумки и не выглядели такими уж объемистыми. Но каждая из сумок тянула как минимум килограмм на тридцать, не меньше. В каждой лежало по шесть пятикилограммовых слитков.

– За дополнительную плату я могу помочь сумки в вагон занести, – предложил вдруг носильщик, решив таким образом еще сорвать с отъезжающих деньжат.

– Ты еще здесь? Сами справимся, – ответил ему Стрельцов, втаскивая в вагон очередную сумку.

– Ну тогда счастливого вам пути, – проговорил носильщик и покатил свою здоровенную тележку к вокзалу, в надежде на очередного клиента.

– До скорого, – Заславский пожал Стрельцову руку, когда последняя сумка была поднята в вагон, но не ушел. На перроне он стоял до тех пор, пока поезд не тронулся. Кто-то из опоздавших пассажиров на ходу запрыгивал в отъезжающий поезд. Рядом едва ли не над ухом толстая бабенция во все горло орала высунувшемуся в окно мужику, чтобы тот немедленно ей позвонил как приедет. Одним словом на перроне царила обычная суета, которая быстро прошла, стоило лишь поезду отъехать.