Андрей Дышев - Девять граммов дури (Сборник)

– Я понял. Продолжайте!

– Как обычно, Мухин получил задачу отправить на нефтебазу определенное количество топлива. Когда перекачка закончилась, то все данные о количестве отправленного нефтепродукта были зафиксированы в режимном листе дежурного инженера. После чего этот лист поступает к экономисту.

– А кто контролирует поступающее топливо на нефтебазе?

– Оператор цеха номер тринадцать. Перед резервуаром нефтебазы установлены счетчики, фиксирующие поступление нефтепродуктов.

– Счетчики фиксируют количество топлива, влившегося в резервуар под давлением, я правильно вас понял?

– Конечно.

– А как вы учитываете топливо, оставшееся в трубопроводе после перекачки?

– Учитываем! Обязательно учитываем! – заверил директор. – Это топливо стекает из трубопровода в специальный резервуар, и оператор нефтебазы совместно с оператором цеха номер тринадцать при помощи рулетки производят замер его объема.

– При помощи рулетки?

– Пусть вас это не смущает! У нас есть таблицы, по которым достаточно точно рассчитывается масса поступившего нефтепродукта. Проверено временем! Эти данные сообщаются дежурному инженеру цеха номер тринадцать. Все, вплоть до последнего килограмма, экономист цеха фиксирует у себя. Эти цифры потом заносятся в официальные документы завода. И вот неожиданно всплыла серьезная недостача нефтепродукта, прибывшего на нефтебазу.

– Около пятидесяти тонн?

– Да, около пятидесяти тонн, – кивнул директор и нахмурился.

– Утечки из резервуаров исключены?

– Абсолютно.

– Приборы?

– Мы протестировали их. Выявленная погрешность соответствует норме.

– Выходит, топливо теряется где-то на проме-жутке между заводом и нефтебазой?

Директор развел руками:

– Делать выводы – ваша прерогатива, товарищ следователь. Трубопровод между заводом и нефтебазой охраняется нашими обходчиками. Никто из них не докладывал о каких-либо повреждениях.

Следователь встал, подошел к карте района, которая висела на стене кабинета и напоминала замысловатые обои.

– Вот наш завод, – сказал директор и ткнул пальцем в россыпь черных прямоугольников. – А это нефтебаза. Красная линия – это трубопровод.

Благов медленно скользил взглядом по красной линии, по этой энергетической артерии, которая пересекала поля, рощи, мелкие речушки и дороги.

– А это что? – спросил он, указав на вытянутую прерывистую окружность, которая заключала в себе красные угловатые фигуры, которые чем-то напоминали белорусский узор.

– Это воинская часть, – ответил директор и, скривив губы, махнул рукой. – Бывшая! Все там разворовано и разрушено. Когда-то ходили строем солдаты, пели песни, чистота и порядок. А теперь – пристанище для бомжей.

– Пока у меня все, – сказал Благов.

– Я желаю вам удачи! – сказал напоследок директор, но следователь уже не ответил, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Линейный обходчик Дмитрий Петелин брел по тропе, понуро склонив голову. Бывают же на свете такие профессии, от которых с души воротит. Ничего привлекательного и интересного! Одна беспросветная тоска. Зимой холод пронизывает до костей и проваливаешься в сугробы. Весной и осенью слякоть, грязь – после обхода заляпан с головы до ног так, что домой страшно идти. Летом жарко, мозги плавятся от солнца, обливаешься потом и не знаешь, где бы найти тень. Но все эти нюансы Дмитрий перенес бы с легкостью и без стенаний, если бы платили нормально. А что ему платят? Глянуть не на что! Вечно стоишь перед мучительным выбором, что купить: или ребенку пачку памперсов, или килограмм мяса.

Он остановился, провел рукавом по вспотевшему лбу. Жизнь проходит, и ничего не меняется. Все тот же набивший оскомину маршрут. Те же люди, выгуливающие своих собак. Те же бомжи в кустах, дрожащие над бутылкой дешевой водки. Те же маркировочные столбы. И так будет продолжаться изо дня в день? Из года в год? И мечта купить престижную иномарку и съездить с женой за границу так и останется мечтой?

Дмитрию стало так тягостно на душе, что он не выдержал и опустился на траву. Оперся подбородком на кулаки и уставился на темную полосу леса. Надо что-то делать. Так дальше жить нельзя. Не жизнь, а прозябание!

Погруженный в свои невеселые размышления, Дмитрий не сразу заметил молодого человека в бежевой футболке и джинсах, который быстрым шагом шел к нему. "Обознался, наверное, – подумал Дмитрий. – Не за того меня принял".