Андрей Дышев - Девять граммов дури (Сборник)

– С Кравцовым я лично не была знакома. Его мне показала Гюрза, у которой я работала. Она же мне сказала, что Роман является "старшим" и лично ему она отдает деньги. Именно Кравцов решал, сколько и кому выплачивать.

Итак, Кравцов. Было выяснено, что он гражданин Украины, но уже продолжительное время живет в Москве. Моисеев принял решение раздобыть как можно больше информации об этом человеке. Прокуратура округа торопила. Старший советник юстиции направил Моисееву указания, где он предлагал принять процессуальное решение в отношении Абдуллаевой, Тимофеева, Сташенко и Новикова. Но об этих людях следствие располагало уже достаточными сведениями. А что было известно о Кравцове?

Лейтенант Федотовских установил средства связи, которые принадлежали Кравцову: номера мобильного телефона и пейджера. Теперь можно было контролировать и проверять связи Романа с абонентами. Следователь А. Носачева немедленно отправила в ЦРУБОП два срочных поручения. Первое: "Прошу поручить сотрудникам вашего подразделения выявить детализацию соединений радиотелефона №… и снять информацию с технических каналов связи телефона №…" И второе: "Прошу произвести выемку в паспортном отделе ОВД "Тимирязевский" оригиналов документов, на основании которых была произведена регистрация гражданина Кравцова Р. А. на территории Москвы".

То, что было обнаружено и изъято в паспортном столе ОВД "Тимирязевский", оказалось неожиданным и труднообъяснимым. Следователь А. Носачева получила пять документов, включая банальную квитанцию за регистрацию. Из заявления Кравцова следовало, что жилое помещение в общежитии Московского государственного медико-стоматологического университета ему выделил… сам МГМСУ. Причем на том простом основании, что Кравцов является студентом 3-го курса лечебного факультета. Этот же факт подтверждала выписка из приказа ректора МГМСУ, согласно которому Роман Кравцов переводился на третий курс. Этот же факт подтверждало ходатайство ректората МГМСУ в паспортный стол, подписанное исполняющим обязанности начальника управления международного научного и экономического сотрудничества. Все документы были выполнены на фирменных бланках, украшены отчетливыми оттисками университетской печати и заверены подписью Л. Кучеровой. У следователя в голове не укладывалось, как мог студент, обучающийся в таком престижном вузе, стать организатором "лохотрона". Может быть, в документах шла речь о совершенно ином Романе Кравцове?

Сомнения по этому вопросу можно было разрешить одним-единственным способом: произвести выемку фотографии Романа Кравцова из личного дела, хранящегося в МГМСУ. Носачева посылает в ЦРУБОП очередное поручение.

Ответ, который она получила из университета, был сродни разве что грому среди ясного неба: "Старшему следователю капитану юстиции А. Носачевой. Справка. Дана о том, что гражданин Кравцов Роман Александрович, уроженец г. Артемовска Луганской области Украинской ССР, НИКОГДА РАНЕЕ НЕ ОБУЧАЛСЯ И НЕ БЫЛ СТУДЕНТОМ Московского государственного медико-стоматологического университета. Зам. декана по работе с иностранными учащимися профессор И. Маев".

В первых числах сентября следователь А. Носачева вынесла постановление о привлечении Владимира Новикова в качестве обвиняемого. Несмотря на это, Новиков на допросе продолжал упорно стоять на своем: никого из членов группы, которая занималась мошенничеством на Савеловском рынке, он не знает. Тогда следователь показала ему оперативную видеозапись.

– Как вы объясните тот факт, что, с ваших слов, вас не было в Москве с 11 по 18 июня, а на видеозаписи, сделанной 14 июня, вы присутствуете?

Новиков заметно стушевался. Следователь пытливо смотрела на него и ждала ответа. Никакой убедительной версии не пришло в голову Новикова, и он путано объяснил:

– Я не знаю, как это объяснить… Наверное, я перепутал даты и вернулся в Москву не 18 июня, а раньше. Не помню уже…

У следователя были все основания заключить Новикова под стражу, но прокурор принял во внимание тот факт, что на иждивении Новикова находится малолетний ребенок, и потребовал изменить меру пресечения. Пришлось выпустить обвиняемого из ИВС и ограничить его подпиской о невыезде.

Тем временем сотрудник экспертно-криминалистического отдела Екатерина Салтыкова получила на экспертизу изъятые в паспортном столе "Тимирязевский" документы на Романа Кравцова. Перед ней стояла задача выяснить, кем, Л. Кучеровой или другим лицом, выполнены подписи в строках "Декан факультета профессор" и "Зам. декана по работе с ин. учащимися" и соответствуют ли оттиски круглой печати образцам печати МГСМУ? С профессиональной дотошностью Салтыкова изучала сложность и форму движений при выполнении букв, вид связи и относительное размещение движений. Кропотливое исследование привело ее к однозначному выводу: подписи во всех документах выполнены не Кучеровой. Оттиски печати в справках также оказались поддельными. От эксперта не ускользнули отсутствие дефиса между словами "медико-стоматологический", первого горизонтального штриха в букве "Е" и точки после буквы "Г" в сочетании "Г. Р.". Выявленные различия оказались достаточными для вывода о том, что оттиски круглой печати на документах Кравцова выполнены не печатью МГМСУ.