Кирилл Казанцев - Вороны любят падаль

– Сволочь! Ни хрена ты не получишь!

– Тогда ты взвалишь на себя еще и похищение человека. Оно тебе надо? Ты спрашивал, при чем тут Ванин? А при том, что я убедил Ванина не закрывать дело об убийстве Чекановой. Вскрылись новые обстоятельства. Понимаешь, мои люди задержали мелкого уголовника по кличке Мураш. Он пытался снять деньги по банковской карточке убитого Крутова. Идиот редкий! Но зато выяснилось, что он был подельником убитого вами, майор, уголовника по кличке Лех. Они вдвоем ходили убивать, понимаете? И он вообразил, что раз Лех убит, теперь никто ни о чем не узнает. Примерно, как и вы, командир! Вы тоже думали, что смерть Леха снимает проблемы? А вот Мураш вас заложил.

– Мразь подзаборная! Идиоты последние! – от негодования Жмыхов даже сумел сесть, но уронил голову и несколько секунд тяжело дышал, не произнося ни слова. – Только показаний этого дебила маловато будет, Решетников! – заявил он наконец.

– Согласен, майор. Это я с разминки начал. Главное дальше пойдет. Нам ведь не до суда дело довести важно. Нам база для переговоров нужна. Я ведь понимаю, что вы не сами это дело затеяли. Стену за собой чувствуете? А она ведь не такая уж монолитная, как может показаться. Есть сведения, что она шататься начинает. Как бы не засыпала вас, майор!

Жмыхов выругался и отвернулся. Он осматривался по сторонам, словно ожидал, что из темноты вот-вот подоспеет помощь. Но помощь не шла. Снова заговорил Решетников.

– Значит, слушайте внимательно, майор! У нас в активе не только глупый Мураш, который, впрочем, тоже может многое порассказать. У нас будут показания настоящего Томилина, за которым вы устроили охоту на станции Тяглово, у лесника и далее. У нас будут показания его знакомой девушки, которая также видела вас. Наверняка сюда опять заявятся люди из московской группировки, организации – не знаю пока, как назвать, они знают настоящего Томилина в лицо, и они от него не отстанут, пока не получат свои деньги. Всех вы взорвать все равно не сможете. Ваши ресурсы тают на глазах. И главное, у нас в руках человек по фамилии Широков, который тоже даст показания, а это уже полный гроб для вас, майор!

Решетников замолчал, любуясь произведенным эффектом. Жмыхов и в самом деле был раздавлен. Он чувствовал себя все хуже из-за полученной раны, да и психологический прессинг не добавлял ему бодрости. Даже Боброву стало слегка тошно при виде полной беспомощности человека, который, по идее, должен был олицетворять закон в этом городе.

– Чего ты хочешь, Решетников? – простонал наконец Жмыхов в отчаянии.

– Чего и все – почестей, денег, славы, – усмехнулся капитан. – А в нашем конкретном случае хочу, чтобы вы прекратили ломаться и признали наконец поражение. Козыри почти все у нас на руках, вы из-за своего физического состояния исправить ничего не успеете и не сумеете. Самое время начать серьезные переговоры. Поймите, я же не желаю вашей смерти. Всегда можно найти компромисс. Кто вас прикрывает? Прокопенко? Еще кто-то? Объясните им, насколько выгоднее принять мои условия, чем потом тушить разгоревшийся пожар.

– И какие же ваши условия, Решетников?

– Об этом я буду говорить с другими. Вам сейчас нужно заняться здоровьем. Но прежде сделать одну важную уступку. Чтобы показать, что вы готовы сотрудничать. Нам нужны Дроздов и Самойлова, живые и невредимые.

– Да черт с вами! Забирайте! Все равно… – Жмыхов не договорил, махнул рукой и попытался повернуться на бок. Острая боль пронзила его с головы до ног и он вскрикнул: – Да сделайте же наконец что-нибудь! На тебе, Решетников, моя кровь, ты стрелял в меня, ты! Вызови немедленно врача!

– Не раньше, чем Дроздов будет свободен, – хладнокровно ответил капитан. – А кто в кого стрелял – это только экспертиза может установить, следствие… Мне почему-то кажется, что не станете вы поднимать шум, товарищ майор. Тем более у вас есть такая прекрасная версия – сами задерживали банду…

– Ладно, записывайте адрес! – рявкнул Жмыхов. – И дайте мне телефон – нужно предупредить, чтобы ваших придурков отпустили. Мой телефон разнесло на хрен! Кто за ними поедет?

– Вот старый друг господина Дроздова и поедет, с вашего позволения, на вашей же машине. Она вам пока не понадобится, – любезно пояснил Решетников, указывая на Боброва, и, обернувшись к тому, добавил: – Заберешь их, Семеныч, и сразу перезвони. Сюда не возвращайтесь, и объясни им, пожалуйста, чтобы они ничего не предпринимали, сидели тише воды ниже травы. Хватит этой неразберихи. Теперь все пойдет в рабочем русле. Я держу ситуацию под контролем.