Кирилл Казанцев - Я не киллер, я – палач

Витюша тихо плакал какое-то время, но когда Антон занес над ним биту, закричал в сердцах:

– Нет, нет, не надо! Умоляю: не надо! Я все скажу… Ну, да, да! Я тоже ее трахал… Но она сама хотела! Сама! Она такой сучкой оказалась!.. Сама на меня полезла. Давайте, говорит, меня все вместе… я этого хочу…

Удар битой по голове остановил этот поток грязной лжи. Геркало отключился. Его голова упала на грудь, он затих. По виску и щеке потекла кровь. Стелла положила вырванную из рук друга биту на пол.

– Мразь!

– Наташа, давай я его еще несколько раз приложу посильнее по «репе», он и сдохнет! – предложил Антон.

– Ну, нет! Такой легкой смерти он не достоин. Мою сестру мучили долго, пусть теперь он испытает на себе кое-что…

– Но как он своих дружков, а? Это, говорит, они сволочи, а я – хороший, чистенький! Ну и тварь!

– Хуже, что он сказал про Беллу, мол, она сама просила… Да, редкостная тварь! Сестра была такой непорочной… Ну, ничего, гад, пришел твой последний час. Сейчас тебе все грехи отпустятся… Антон, что-то он долго в «отключке», тебе не кажется?

– Не, нормально, сейчас очухается.

Действительно, через минуту Витюша застонал и открыл глаза.

– Продолжим, – сказала Стелла. – Так как насчет сознаться в насилии и убийстве? Кто предложил позабавиться с девчонкой?

Витюша тихо плакал. Он чувствовал себя таким несчастным! Ну, за что, спрашивается, над ним так издеваются? Что такого он сделал? Ну, трахнули они какую-то деревенскую дурочку, – она ведь, правда, дурой была, каких мало. Друзья потом долго смеялись, когда дело по убийству замяли: лет восемнадцать девчонке было, не меньше, а все еще девственница! Ну, не дура?! Давно бы отдалась кому-нибудь! Или не нашлось на дороге шоферюг, кто бы уговорил ее раздвинуть ноги? Витюша вспомнил, как первым полез к ней, как она отталкивала его, как он все-таки завалил ее на траву и начал насиловать прямо в присутствии приятелей, как страшно удивился, что она еще девственница, объявил им об этом. Девчонка вырывалась и плакала, она звала маму и просила дяденек пожалеть ее и отпустить домой. Слоняра ударил ее по лицу кулаком:

– Заткнись, сучка!

А потом друзья привязали пленницу к дереву и приготовили шашлык. Они ели вкусное сочное мясо и пили коньяк, обсуждая тело девчонки. Кому-то понравились ее груди, кому-то попка… Потом ее снова насиловали… А когда ее наконец утопили, друзья доели шашлык, весь мусор убрали в пакет, который потом увезли с собой, чтобы ни на чем нельзя было найти их отпечатки. Они ехали в машине, ели пирожки, испеченные убитой ими девчонкой, и обсуждали это «приключение»…

Витюша всхлипнул:

– А ты кто вообще? – спросил он жалобно, смотря на Стеллу.

– Я – сестра убитой вами девчонки. Это я была тогда с вами на крыльце… И помни: твои приятели рассказали мне все.

– Сволочи! Я всегда знал, что друзья у меня – дерьмо!

– Ну, думаю, ты их достоин! Так кто предложил первым трахнуть мою сестру?

– Слушай, не знаю, как тебя зовут… У меня к тебе предложение… Я дам тебе денег, много денег! Только давай все это замнем! Вы сейчас уйдете из этого дома, а я сегодня вечером привезу вам деньги в условленное место…

– Ну, нет, так не пойдет!

– Что, деньги не нужны?

– Тебе веры нет, урод! Ты же с ментами приедешь…

– Я?! Да как ты могла подумать?!.

– И сколько же ты готов заплатить? – усмехнулась Стелла.

– Миллион, я дам тебе миллион рублей!

– Ого! Дешево же ты ценишь свою поганую жизнь!

– Как? Тебе мало?.. Хорошо. Я дам тебе два миллиона! Это большие деньги!

– Неужели? Надо же! А я и не знала… Но нет, тоже не пойдет: мне нужно больше!

– Сколько?

– Много, очень много. Жизнь моей сестры стоила, очевидно, дороже, чем твоя…

– Хорошо. Три миллиона, – сказал Витюша тихо и покосился на Антона, – слышишь? Три миллиона.

– Не пойдет.

– Как?! Тебе и этого мало?

– А тебе? Интересно, сколько надо было бы заплатить тебе, чтобы ты не трогал мою сестренку?

– Это не я, клянусь, не я! Это все Хоботов и Соснянский, это они, они, извращенцы… Они и насиловали, и убивали…

– А ты просто стоял рядом и смотрел, да?

– Нет, я не смотрел, я… это самое… Я их останавливал, честное слово, останавливал! А они меня не послушали.

– Ну, значит, плохо останавливал. Получишь за то, что не остановил.

– Что получу?

Стелла достала из заднего кармана джинсов секатор…

Витюша потерял дар речи. Он замычал и замотал головой. Она начала расстегивать ему брюки. Он задергался, забрыкался, но подскочивший Антон крепко схватил его за ноги.