Наталья Александрова - Две дамы на гвинейской диете

— За кого ты меня принимаешь? — ответил второй голос, усталый и измученный. — Как только я подпишу этот протокол, ты меня тут же убьешь! Может быть, в конце концов я и наплевал бы на этот прииск, но собственная жизнь мне дорога! Знаешь ли, она у меня одна!

Надежда не поверила своим ушам: это был, несомненно, Люськин голос! Правда, она никогда не слышала его таким подавленным Илья всегда был жизнерадостным, веселым человеком..

Так вот, оказывается, где похитители держали его все это время! Не в загородном доме, не на заброшенном заводе, а в самом центре города, в подвале крупного музея, который каждый день посещают сотни людей! Но уже то, что он жив, несказанно обрадовало Надежду.

В ответ на Люськины слова раздался глухой звук удара, за которым последовал стон.

— Все равно подпишешь! — злобно выкрикнул Вадим. — Деваться тебе некуда!

Надежда приподнялась на локте. Картина происходящего начала понемногу проясняться.

Злоумышленники держат здесь Илью, что-" бы заставить его подписать какие-то бумаги… то, что Вадим и Роза — сообщники, не вызывало никаких сомнений. Именно Роза устроила каземат в подвале музея, где работала. И теперь, кажется, Надежда поняла, почему Илью держат здесь так долго. Они хотят заставить его подписать бумаги, связанные с прииском «Моховое», а бумаги эти до сих пор находились в Сибири, вероятно, в офисе Прохора Медведева. И только сегодня эти бумаги привез человек из Лесогорска, который не мог вылететь раньше из-за пожаров…

Несмотря на свое критическое положение, Надежда ужасно обрадовалась, что Люська жив И еще она мысленно похвалила себя за ум и настойчивость. Если бы не она, никто не стал бы разыскивать Люську. Именно ей пришла в голову мысль проследить за Розочкой.

«Уж ты бы помалкивала, — услышала она совершенно явственно насмешливый Алкин голос, — умнее всех она оказалась. Как же, позволила себя поймать, как последняя дура!»

Надежда со стыдом подумала, что Алка права. Она позорно потеряла бдительность, вот Вадим и выследил ее. И кстати, где же Алка? Она отправилась вслед за Розой, так что должна быть где-то в музее… Если бы можно было переговорить с ней телепатически… Но так не получится, следовательно нужно надеяться только на собственные силы. Этот-то, гад белобрысый, совсем озверел, как бы он Люську вообще не убил…

Глава 1

Надежда приподнялась еще выше, насколько позволяли связанные руки и ноги, и огляделась. Глаза уже привыкли к полумраку.

Рядом с ней находилась деревянная тумбочка, выкрашенная зеленой масляной краской.

На ней стояли термос, тарелка с какой-то едой и стеклянная бутылка из-под «боржоми». Значит, Илью по крайней мере не морили голодом…

Передвинувшись по полу, Надежда легонько толкнула тумбочку плечом. Бутылка, стоявшая на самом краю, покачнулась. Если она сейчас упадет, Вадим услышит звук разбившегося стекла и придет проверить.., это не входило в планы Надежды, и она замерла, выжидая.

Из соседней комнаты снова донесся звук удара и злобный крик:

— Деваться тебе некуда! Все равно подпишешь! Только мучиться дольше будешь!

Воспользовавшись этим криком, Надежда снова толкнула тумбочку. Бутылка качнулась, упала на пол и разбилась вдребезги. Альбинос за стенкой так разорался, что ничего не заметил. Надежда еще немного переползла и схватила связанными руками крупный осколок стекла. Изловчившись, она прижала осколок к веревке и принялась ее перепиливать.

«Как в кино, — думала она, кряхтя и извиваясь, — только у них это получается гораздо легче…»

Голос Вадима за стеной неожиданно стал спокойнее. Видимо, он принял какое-то решение, взял себя в руки и начал громко зачитывать какой-то документ:

— Я, Цыпкин Илья Романович, на данный момент являющийся единственным законным владельцем компании «Лесогорск-золото», принимаю решение передать принадлежащую мне на правах собственности компанию господину Сафонову Вадиму Алексеевичу…"

Под монотонное гудение его голоса Надежда торопливо пилила веревку.

Дочитав документ до конца, Вадим сказал:

— Подпиши вот здесь, внизу — и я тебя выпущу! Слово даю!

Илья в ответ горько расхохотался:

— Слово! Ничего смешнее я в жизни не слышал! Ты ведь, Вадик, хозяин своего слова — хочешь даешь, хочешь берешь обратно…

— Правильно, дядя! — раздался вдруг за стеной насмешливый женский голос. — Не подписывай ничего!

Надежда, которая как раз успела перепилить веревку и теперь разминала затекшие руки, удивленно прислушалась. Похоже, не одна она была удивлена.