Наталья Александрова - Выстрел в прошлое

— Да, методы у них мало изменились. И как же вам удалось выкрутиться?

— Я ему про письмо ничего не сказала, а вместо этого прямо обвинила в убийстве Софы.

— У вас же не было никаких доказательств!

— Он то же самое ответил, но мы же не в суде. А когда я ему остальные убийства инкриминировала, как хотите, а он удивился, он, про них ничего не знал.

— Как же он вас отпустил?

— Там такой пришел.., на коротеньких ножках, Глебов его боялся, я тут под шумок и…

— Отчаянная вы женщина!

— Ну вот, Сергей Павлович, ответьте и вы на мои вопросы: кто была ваша первая жена, и как она связана с Глебовым?

— Она.., она работала у него, мы через него и познакомились. Мы с ним учились вместе на юридическом, в молодости даже дружили. Потом он пошел по линии КГБ, а я в милицию. А он стал заниматься парапсихологией, сначала маленькая была лаборатория, потом расширяться начали. Специалисты-то у него были штатские, настоящие ученые, а он организовывал все и секретность обеспечивал. Как-то я встретил его с Элей, он нас познакомил. У нее талант был.., телепатия или что-то вроде того. Когда мы поженились, она ушла с работы и никогда о ней не вспоминала.

— А когда вы развелись, надо полагать, она опять пошла работать к Глебову.

— Думаю, да, ведь у нее не было никакой специальности.

— И что же такое узнала Софа, что ее понадобилось срочно убить? Эли ведь давно нет в живых. Кстати, вы знаете, отчего она умерла?

— Лана говорила, что от болезни мозга.

— Вы давно видели дочь?

— Два года назад, на похоронах Эли.

— Не слишком ли долгий срок? Вы что, в ссоре?

— Нет, но мы вообще не общались после развода с Элей.

— Знаю, она поставила такое условие. Вы не спрашивали себя, почему она это сделала?

Он, промолчал.

— Сергей Павлович! — мягко начала Надежда. — Проверьте все, что я вам рассказала, и вы убедитесь, что я ничего не придумываю, не имею такой привычки. Натэлла вам рассказала, где она встречалась с вашей женой?

Он сжал зубы так, что на скулах появились желваки.

— Я не хотел бы это сейчас обсуждать.

— Я не это собираюсь обсуждать, с Натэллой вы разберетесь сами, но ребенок…

— Он умер!

— Боюсь, что нет, — тихо ответила Надежда, — боюсь, что умерла дочка Эли, ваша дочка.

— Что? — он отшатнулся. — Ну, знаете…

— Послушайте, я ведь была там. Тогда, конечно, мы многого не понимали, просто не обращали внимания. Но есть у меня доказательства, что Эля упросила врача и сестру отдать ей Натэллиного ребенка вместо умершей дочки. Помните, у нее были бриллиантовые серьги?

— Да, — неуверенно сказал он, — они ей от прабабки достались. Она сказала, что когда плохо ей стало, пока «скорую» ждали, то кто-то в толпе видно и стащил, не постеснялся, что беременная женщина без сознания.

— А я вам точно скажу, что серьги эти были на Эле уже после родов, мы все их видели. А потом исчезли, она сказала, что мужу их отдала, то есть вам. На самом деле она их Клавдии подарила, детской сестре.

— И все равно не верю. Не может быть!

— Да послушайте, вы что не замечали, что ваша дочь очень похожа на Натэллу?

— На Натэллу? — он даже засмеялся. — Что вы!

— Ну да, только Натэлла красавица, а та дурнушка.

Он смотрел недоверчиво, и Надежда поняла, что кроме Натэллы он вообще не замечает никаких женщин, даже собственную дочь.

«Это похвально, но непрофессионально», — заметила она про себя.

— Ох уж эти мужчины! Да раскройте глаза наконец, должна же у вас быть профессиональная наблюдательность! Ведь даже голос похож по телефону. Один к одному.

— Черт! — Он стукнул по рулю. — Она безумно хотела ребенка, просто маниакально. Первые двое умерли, она чуть умом не тронулась. Врачи не могли объяснить, отчего это, оба мы были здоровы. Однажды она проговорилась, что, наверное, это оттого, что она не такая как все, что Бог, мол, где-то дает, а где-то отнимает.

— Понимаю.

— В третий раз я для себя решил, что если что-то случится, это будет ее последняя беременность, невозможно было переживать все это снова и снова. И вот она родила дочку, ужасно радовалась, все было хорошо. Потом она все больше увлекалась дочерью, от меня отдалилась, а потом мы развелись. Она так спокойно это восприняла, но была непреклонна.

— Значит, она где-то видела вас с Натэллой и узнала ее.

— Да, при расставании она сказала, что не питает злых чувств ни ко мне, ни к Натэлле. «Мы с ней квиты!» Я только теперь понял, что она имела в виду.

— Вот, а теперь последний вопрос. Когда вы будете знакомиться с делами об убийствах Любы Артемьевой и Зинаиды, то там фигурирует подросток или молодой человек в коричневой куртке и темной вязаной шапочке. Я его видела, и свидетели по делу Любы тоже. И я вам со всей ответственностью заявляю, что когда мы с Верой Вересовой следили за квартирой вашей дочери Светланы, мы видели, как из парадной вышел точно такой же подросток. Вы скажете, таких много, все они одинаковые. Но я узнала его по походке, а потом догнала и заглянула в лицо. Это была ваша дочь. Я ни в чем ее не обвиняю, — сказала Надежда в ответ на его протестующий жест, — но вы должны выяснить, зачем она разгуливает по городу в таком виде, где проводит время и что у нее на уме.