Наталья Александрова - Чемодан с видом на Карибы

Ай, да ладно, бог с ним, с этим макияжем, можно подумать, что от него Вера сильно похорошеет! Вера наскоро накрасила губы розовой помадой и охнула, поглядев на часы. Муж допивал кофе и просматривал газету «Коммерсант».

Проходя мимо, Вера ласково провела рукой по светлым волосам.

— Да, малыш, — рассеянно сказал муж, — я сегодня задержусь попозже… После обеда поеду в смежную фирму, там важное совещание, боюсь не скоро договоримся, придется решать вопросы допоздна…

— Работник мой! — Вера хотела поцеловать его в затылок, но вовремя вспомнила, что у нее на губах помада.

Вера очень удачно втиснулась в переполненный автобус и полностью сосредоточилась на своих рабочих проблемах.

Кто-то может подумать., что ей, сотруднице маленького литературного музея, на работе совершенно нечего делать. Даже Олег, в остальном очень заботливый и внимательный (по крайней мере время от времени), иногда удивленно спрашивал Веру: «Ну зачем ты так несешься на свою работу? Что там без тебя стрясется? Кто-нибудь украдет пуговицу от штанов Панаева или зубочистку его друга Скабичевского?»

Даже муж не понимал, как много у нее было забот, чего уж ждать от посторонних людей! Когда Вера встречалась со своими бывшими одноклассниками и говорила, где работает, они смотрели на нее с откровенной жалостью. Особенно если она добавляла, сколько ей за эту работу платят. Но ей нравилась своя работа! Она считала, что кто-то ведь должен бережно сохранять отечественную историю! И она старалась делать свою работу ответственно. А, как известно, именно на таких людей все взваливают.

Вот и теперь — на нее взвалили все хлопоты по подготовке к выставке, посвященной годовщине Авдотьи Панаевой.

Сама Вера не уважала Панаеву. Она считала ее безнравственной женщиной. Ведь Авдотья Яковлевна бросила своего мужа, Ивана Ивановича. Да еще ушла не к кому-нибудь, а к его близкому другу Некрасову. Такая измена и сама по себе казалась Вере отвратительной, а учитывая то, что брошенным мужем был тот самый писатель Панаев, чьей жизнью занималась Вера… Но из песни слова не выкинешь, и выставка уже стояла в планах музея.

Сегодня Вера должна была сделать очень много: подготовить буклет, афишу выставки, найти рабочего и договориться с ним о развеске экспонатов… Одно это могло занять полдня, потому что музейный рабочий Анатолий, единственный физически развитый мужчина в их организации, очень трепетно относился к своей персоне и избегал всяких попыток загрузить себя работой со стороны музейных дам.

Кроме Анатолия, в музее был еще один мужчина — инвалид Казимир Стефанович, мастер-окантовщик, но он не годился ни для какой физической работы, кроме окантовки гравюр, документов и прочих музейных экспонатов. Так что приставать к нему с развеской не имело смысла.

Вера очень удачно перехватила Анатолия на лестнице, где он курил вонючий крепкий беломор.

— Здравствуйте, Анатолий Григорьевич! преувеличенно радостно обратилась к нему Вера.

Тот оглянулся через плечо и буркнул что-то невразумительное. Вера решила посчитать это приветствием.

— А я вот к вам! — сообщила она.

Анатолий развернулся всем корпусом и неприветливо оглядел Веру с ног до головы. Взгляд этот Вере не понравился, потому что в глазах Анатолия она прочла очень нелестное о себе мнение. Вера очень хорошо умела читать по глазам, особенно если это были недобрые глаза.

Анатолий глядел весьма неласково, если не сказать злобно. Ему очень не хотелось задаром таскать тяжелые ящики и монтировать стенды. Нужно было еще развешивать экспонаты, но это уже давно взяли на себя сами сотрудники.

Как обычно, Вера тут же сникла под сердитым взглядом Анатолия, но, вспомнив о работе, взяла себя в руки. В конце концов, он тоже ей несимпатичен, но работа должна быть сделана в срок.

Анатолий затянулся своим беломором и выпустил дым Вере в лицо. Она едва не закашлялась от вонючего дыма.

— Ну? — спросил наконец Анатолий, убедившись, что химической атакой Веру не взять.

— Срочно займитесь выставкой Панаевой, отчеканила Вера, — ящики в подвале в секции четыре.

— Так уж и срочно? — теперь противный мужик начал валять дурака. — А что мне за это будет?

— Зарплата два раза в месяц, — любезно сообщила Вера, — согласно ведомости.

— Разве это зарплата? — грустно спросил Анатолий. — Одни слезы…

Тут Вера была с ним абсолютно согласна, потому что получали они примерно одинаково.

— За срочность надо бы прибавить, — канючил Анатолий.