Кирилл Казанцев - Реанимация закона

Антон поддакивал и подсказывал, куда ему нужно ехать. Совесть совестью, но у него у самого ситуация была не лучше, чем у этого мужика, которому в спину вступило. Попрощались они почти друзьями. Антон выскочил, хлопнул дверкой и посмотрел на небо, по которому неслись рваные черные тучи. Между тучами мелькали чистые, будто умытые дождем, звезды, а ледяной ветер пронизывал мокрую одежду насквозь. Хорошо хоть, дождь кончился.

На рынке, в сторожке, Антон скорчился возле тепловентилятора и ждал, когда приедет Слива. Он позвонил ему, как только добрался до места. Глаза закрывались, но спать было нельзя. Антон дремал вполглаза, а рука его под курткой лежала на рукоятке пистолета.

Наконец за окном послышался звук автомобильного мотора, потом по потолку прошел луч яркого света, громкие голоса приближались к сторожке. Открылась и снова закрылась дверь. Дремотное состояние улетучилось мгновенно, но Антон продолжал разыгрывать спящего человека. Сквозь чуть прикрытые веки он видел Сливу и еще двоих его парней.

Антон никогда не любил дешевых детективов и мелодрам, поэтому не стал дожидаться вопросов страшным голосом, тревожных интонаций и истерических выкриков. Он открыл глаза, потянулся. Потом вытащил из-под куртки сверток и бросил в руки одному из подручных Сливы.

– Здесь все. Проню я оставил в машине. Он там руку себе повредил и еще чего-то. Со склона сорвался, дурак, с машиной не справился.

– А почему ты один пришел? – подозрительно спросил Слива.

– А на хрен он мне сдался, чтобы я его на себе тащил, – проворчал Антон. – На такое я не нанимался. Сказано было доставить и обеспечить сохранность – я обеспечил, а таскать на себе твоих «быков» не собираюсь.

– А если он там подохнет? – спросил Слива, разглядывая сохранность упаковки.

– А ко мне какие претензии? Работа такая, – зловеще хмыкнул Антон, – я ведь и пристрелить его мог.

– Да-а, – задумчиво протянул Слива, видимо, удовлетворившись сохранностью упаковки. – Ты, я вижу, ради «бабла» и друга не пожалеешь.

– А они у меня есть? – Антон исподлобья взглянул на Сливу и процедил сквозь зубы: – Дружба – очень обременительное удовольствие и очень сомнительное. Все время ты что-то должен, чем-то обязан. Я сам по себе, Слива, так проще!

– «Волыны» где? – с угрозой в голосе спросил Слива.

Антон подошел и молча выложил на стол оба пистолета. Слива кивнул одному из своих парней, и тот быстрыми движениями стал выдергивать магазины, проверяя, все ли патроны на месте, даже попытался незаметно поднести стволы к носу, чтобы определить, не стреляли ли из этого оружия.

Когда Слива уехал, Антон посмотрел на часы: начало четвертого утра. Он решил, что Слива перебьется, не увидев утром Антона на рынке. Ночная операция вполне дает возможность небольшого отдыха. О горячей ванне и чистой постели мечталось очень приятно.

Звонок от одного из людей Сливы прозвучал только в пять вечера. Антона вызывали на встречу с боссом.

На этот раз Слива принимал Антона не в кафе и не посреди рынка. Оказывается, у него тут было нечто вроде офиса. Рядом со входом в санитарную лабораторию имелась еще одна дверь без какой бы то ни было вывески. Просто дверь, но вела она в довольно хорошо и современно отделанное помещение. И только по специфическому запаху, который Антон уловил благодаря своему тонкому обонянию, он понял, что дверь эта вела в сауну. Небольшая комната с двумя рабочими столами, компьютерами, факсом и принтером была предназначена непонятно для чего, но из нее вела еще одна дверь куда-то в глубь здания. И оттуда тянуло горячими тэнами, влажной древесиной, хлорированной водой бассейна.

Слива сидел, развалившись в глубоком кожаном кресле, и сосал толстую сигару. Вид у него был сонный или замученный. Наверное, он не выспался, потому что ездил выручать Проню, а может, иные заботы одолевали. Сейчас Слива пытался взбодриться коньяком и сигарой.

– Сядь, – угрюмо бросил он Антону, – базар есть. Пить будешь?

– Не пью, не курю и матом не ругаюсь, – резко ответил Антон и, посмотрев по сторонам, пододвинул к себе один из офисных стульев.

– Не нравишься ты мне, Антоха, только не пойму почему, – вдруг откровенно заявил Слива. – В другое время я и церемониться бы не стал, голову бы не ломал.

– А сейчас что за времена такие наступили, – усмехнулся Антон, – что приходится терпеть неприятных и ненавистных тебе людей? И за что ты меня так не любишь, если не секрет?

– Я этого не говорил, – проворчал Слива, с отвращением отложил сигару и потянулся к бутылке с коньяком. – И не в этом дело. Ты все время умудряешься любой разговор повернуть так, что… А сказать я могу и скажу…