Кирилл Казанцев - Реанимация закона

Черт! А вот от этого не застрахован никто. И он чуть не расслабился, а мог бы и попасться. Опять слежка! Умно, слишком даже умно для такого типа, как уголовник Слива. И квалификация наблюдателей довольно приличная. Видно, не впервой им такими вещами заниматься.

Слежку за собой Антон стал замечать, но лишь иногда. Он специально посвятил этой проблеме несколько дней, очень тщательно проверялся и пришел к выводу, что это просто проверка и страховка. Кто-то, кто стоит за Сливой, понимает, что следить постоянно – дело слишком сложное, нужны огромные силы, да и вроде претензий к объекту нет. А вот изредка, разок-другой в неделю, и неожиданно – это несложно. Да и объект расслабится, а если за ним есть что-то враждебное, оно рано или поздно проявится. Например, в виде связи с полицией.

До встречи два с половиной часа, и хорошо, что слежку он заметил именно сейчас, а не на два часа позже. Потом у него просто могло не хватить времени на то, чтобы «сбросить хвост». Наблюдатели не должны понять, что он о них знает и уходит от слежки умышленно.

И началась игра. Сложная, продолжительная, выматывающая. Через час, через два приходит усталость, невольно начинает казаться, что ты достаточно помотал наблюдателей, что они уже расслабились, убедились в своей невидимости, и совершить давно подготовленный, хорошо продуманный шаг. Один шаг, и тебя нет, причем без всяких подозрений со стороны наблюдателей. Они тоже устали, они резонно могут предположить, что в такой толпе немудрено потерять человека. Это же огромный торговый центр, или людная площадь, или вокзал, где постоянно крутится водоворот людских тел. И все делается ради этого момента. И именно в этот момент главное – не ошибиться. Ни в анализе своего положения, ни в анализе положения преследователей. Исчезнуть в родном, хорошо знакомом городе несложно, сложно сделать это так, чтобы наблюдатели отнесли потерю на своей счет, а не на твое мастерство. Вот чего ты должен умудриться не показать им – мастерства.

На этот раз в планах Антона не было людных мест. Он полагал, что в прошлые разы и так достаточно помотался по ним, поэтому добросовестно стал обходить и объезжать на общественном транспорте мебельные магазины. Он внимательно и придирчиво выбирал себе диван, общался с продавцами-консультантами, пробовал посидеть и полежать. А посвятив этому занятию ровно два часа, ушел из-под самого носа наблюдателей. И сделал это просто, элегантно и совсем не подозрительно. Просто запрыгнул в заднюю дверь уходящего с остановки трамвая. То, что его немного прищемило дверьми, было сущей ерундой.

Он не видел, сдавленный телами других пассажиров, как повели себя наблюдатели. Могли сообщить по рации другой группе, но это вряд ли. Скорее всего, второй группы просто не существует. И сделать они могут только одно – броситься за трамваем на машине. Либо подозвав свою, либо поймав ее на дороге. Они именно так и сделали, но потеряли целых четыре минуты и догнали трамвай, когда он трогался уже со следующей остановки. Быстрый беглый осмотр показал, что объекта на остановке нет, возможно, он еще в трамвае, ведь трамвай шел в сторону большого мебельного магазина, а до него две остановки. Они добросовестно «вели» трамвай, а Антон все же сошел на той самой, следующей, остановке. А не заметили его, точнее, не узнали, потому что глаз наблюдателей был «замылен» на черную куртку и светловолосую голову. Для этих целей Антон ежедневно тренировался дома, чтобы в одно мгновение снять, вывернуть свою «двустороннюю» куртку и снова надеть. На него просто не обратили внимания: синяя куртка, глубоко сидящая на голове бейсболка, большие темные очки и походка совершенно иная – без прихрамывания и подволакивания ноги, совершенно другой тип.

Ровно в назначенное время Антон вошел в дверь конспиративной квартиры.

– Что такой заморенный? – внимательно посмотрев на подчиненного, спросил Быков. – Кроссы со своими павианами бегаешь?

– Да нет, опять была дежурная слежка, пришлось помотаться.

– Слушай, меня это беспокоит! Ты уверен, что у них нет основания подозревать тебя в связи с полицией?

– Да нет же, Алексей Алексеевич, – устало улыбнулся Антон. – Я уверен, что это просто одна из регулярных проверок. Никому они до конца не верят. А если верят, то только тому, кто сильно у них замарался. Да и то, – махнул он рукой, – таких тоже подозревать можно. Например, в том, что мы кого-то завербовали, и он теперь отмаливает страшный срок сотрудничеством со следствием.