Татьяна Ермакова - Двойное золотое дно

— Очень хорошо, — подытожила я. — Выходит, что, кроме рожи и приличного члена, других достоинств у Валеры нет?

— А я тебе про что?! — возмутилась подруга, сама не понимая, что загоняет себя в ловушку.

— Замечательно. — Я встала и пошире открыла форточку. Затем, обернувшись к приятельнице, что есть мочи (иначе б до нее не дошло) заорала: — Так какого же рожна тебе надо?! Плюнь и разотри! Забудь и заведи нового, если уж мужа не хватает!

— Ага, — плаксиво затянула Ирина, собираясь разрыдаться. И вдруг замолкла с открытым ртом. Стало ясно, что нужного эффекта я добилась.

— А ведь правда. Да на кой он мне сдался! — наконец облекла в слова вдолбленную ей мысль моя одноклассница.

Правда, мне еще пришлось около получаса укоренять эту мысль в ее слабой от вина голове.

— А на работе что? — закончив этот процесс, поинтересовалась я.

— Да ну ее, работу, — отмахнулась Поливанова. — Хороших материалов нет. Хороших журналистов тоже. Также нет и интересных тем. Газетенка загибается на глазах.

Продажи падают. Отдел рекламы зачах, начальник ушел взапой...

— И чего ты разнылась? — недоумевала я. От выпитого я тоже расслабилась, иначе не стала бы подругу учить

уму-разуму. — Полчаса езды до губернского города с университетом и журфаком. Потрать полдня. Поезжай,

зажги молодые пытливые умы студентов. Ты ведь это

умеешь. Они сами и темы нароют и материалы накропают. Своего рекламщика предупреди в последний раз. Или сразу увольняй. Объяви через газету конкурс на его должность. Уверяю, желающие найдутся. Только не чурайся людей без опыта. Они до работы охочи. Не все так страшно, как кажется на первый взгляд!

У Иринки загорелись глазки. Наманикюренными пальчиками она мертвой хваткой вцепилась в мою руку.

— Ксюха, выручай! Иди ко мне помощником! Ты же голова! А этого гада-рекламщика я и сама мечтаю вышвырнуть. Ты как в воду смотришь!

— И не надейся, Ирочка! — показала я приятельнице язык. — Зачем мне эта головная боль?

— Как зачем? — искренне захлопала ресницами Поливанова. — Деньги, положение...

— Сколько? Денег сколько?

— Ксюш, ну у меня 8, тебе больше 5 положить не могу, — застеснялась Ирка.

— Не пойдет! Слишком много мороки. Рабочий-то день наверняка ненормированный? — (По поводу своей ставки Ира, конечно, поскромничала)

Ирина Андреевна потупилась, подтверждая мои слова.

— Не-не-не! Мне и так хорошо.

В ответ на мое заявление Поливанова, тяжело вздохнув, пробормотала какое-то ругательство.

— Ты мне друг или не друг? — заныла она в следующую минуту.

— Ой, только не надо давить на жалость!

— Ну, Ксюша, я же не прошу тебя о чем-то экстраординарном, — подружка решила меня доконать. — Хоть несколько статей ты можешь для меня написать...

— Так, мать, это уже просто маразм! Ты знаешь, что я даже стихов в юности никогда не писала! А ты — «несколько статей»! Пора лечиться.

Подружка, поерзала на табурете и привела последний довод :

— Ксюш! Ты столько читаешь, хорошо говоришь, лучше всех писала в школе сочинения.

— Эк, хватила! — расхохоталась я. — Мы с тобой пятнадцать лет как школу окончили.

— Талант не пропьешь, — хихикнула изрядно захмелевшая Ирка. — «Все у нас получится!»

— Ты уже набралась! — резюмировала я.

Отмахнувшись от вчерашнего предложения приятельницы, я все же задумалась о нем на другой день.

Специальной салфеткой я терла полированную стойку, за которой сидят кассиры. В половине восьмого утра в банке, кроме уборщицы (то есть меня) и охранников, еще нет никого. Обстановка спокойная, мирная.

Моя работа хороша еще тем, что никто думать не мешает. Возишь пылесосом — думаешь, стираешь пыль — размышляешь.

В то утро, убирая офис банка, я кое до чего додумалась.

Конечно, торчать весь день в Иркином заведении и быть ее цепным псом я не хотела. Но почему же, особо не утруждаясь, не подзаработать немного деньжат, накропав парочку статеек?

Во-первых, помогу подруге. Во-вторых, свой бюджет пополню.

А что-то не получится — ну и фиг с ним. Не страшно, не обидно.

А получится — замечательно! Глядишь, и приработок станет постоянным...

Вообще-то денег мне хватало, но откладывать никак не удавалось. Может, тогда получится?

О своих соображениях я решила Андреевне пока не сообщать. Вот сочиню, принесу гениальный опус, а там и поглядим.

Следующий час, надраивая уже другой офис, я размышляла о теме своих будущих шедевров журналистики.

Положение на заводах? Нет. Криминал? Тем более. Еще вляпаюсь в какую-нибудь историю. С моими-то способностями!