Татьяна Ермакова - Двойное золотое дно

— Нет, баба Вера. Не могла бы. Он все правильно рассчитал. - Я тоскливо сверлила взглядом давно не крашенный пол. — Даже если мне там поверят... Ничего они ему не сделают. Он тут хозяин... А у меня мама... Поэтому я даже удрать не могу...

— Да отдам я тебе пакет, отдам, не волнуйся! — спокойно заверила меня баба Вера. — Вот только они и тебя и меня порешат. Зачем им свидетели?.. А мне что-то еще пожить захотелось. Да и тебе рановато...

Старуха была убеждена в том, что говорила, и я, едва сдерживаясь, прошептала:

— Господи! Что же делать!

Ни к кому конкретно я не обращалась, но ответила мне баба Вера.

— Так. Иди на кухню, принеси мне целлофанку, на веревочке сушится. Да не забудь в окно махнуть, мол, все в порядке. А то, похоже, твои «дружки» уже нервничают.

Не знаю, что задумала эта продувная бестия, но поскольку в моей голове не было уже ни одной здравой мысли, я с точностью выполнила ее указания. Выглянув на кухне в окно и ободряюще покивав Шерифу, я обнаружила, что их полку прибыло. Возле подъезда уже стояла не одна машина, а две. Да и народу прибавилось.

Вернувшись в комнату, я застала бабу Веру за весьма странным занятием. Она потрошила пакет. Вокруг старухи на кровати лежали какие-то бумаги, две компьютерные дискеты и записная книжка.

— Давай, — протянула старуха костлявую лапку, и я отдала ей целлофан. — Я тут на досуге («Батюшки, какие мы слова знаем!») кое-что пересмотрела... Вот тут, — баба Вера потрясла перед моим носом небольшой записной книжкой с вложенными в нее отдельными листками, — самое главное. Мне Файка сказала. Тут местонахождение и документы на какой-то груз. Химия какая-то... Мы с тобой, девка, вот этим подстрахуемся. Пока эти бумажки у меня...

Я снова чуть не упала. Так вот где хранились бумаги на компонент! Ничего себе!!! Господи! Я сюда приехала, чтобы протянуть время! Вот так совпадение, вот так Фаечка!

Баба Вера тщательно завернула записную книжку и документы в целлофан и засунула куда-то внутрь своего одеяния.

— Ничо! В трусы не полезут! — весело хихикнула старушенция. — Побрезгуют! Теперь так. Сложи все, что осталось, и положи на место. Там ерунда. Файка говорила, что на дискетах, — без запинки сказала баба Вера, тоже ничего особенного. Она просто все скопом прихватила, потом разобрала, что к чему. Ну, не возвращать же?

Вот это пусть они и найдут. Я сейчас лягу и буду болеть. А ты, девка, в ноги к ним кидайся, пусть «Скорую» вызывают и меня увозят! Запомни, от этого наши с тобой жизни зависят, не бери грех на душу! Сможешь?

В состоянии обалдения последней степени я только головой смогла кивнуть. Атеистка, атеистка, а как припекать начало, так о боге вспомнила. Ишь, «грех не бери»! Да я и сама на коленях Шерифа умолять буду, в любую грязь встану.

— Они тут все, конечно, перероют, — спокойно продолжала баба Вера. — Чего надо — найдут. А пока станут разбираться, у тебя будет время. Отпустить не отпустят, но и не прикончат сразу. Я из больницы кому надо позвоню, остались у меня связи. Посмотрим, как он, — старуха кивнула в сторону окна, — ментов не боится.

— Баба Вера, я лучше вам телефон назову, вы по нему позвоните. Ельчанинову Илье Владимировичу. Скажите, что я у Шерифа. Уж если он не поможет... — И я назвала заветный номер. К моему удивлению, она ничего не стала записывать, а без запинки повторила весь набор цифр.

Господи, чему тут удивляться?! Не бабка, а армейская разведка!

— Позвоню, — кивнула старуха. — А теперь иди, девка. Спасай наши шкуры.

Логика, конечно, в словах старухи присутствовала. Но все было как-то ненадежно. «Спасай наши шкуры»! Легко сказать. А если все пойдет не по-задуманному? У Шерифа своя голова на плечах... А главное, не знаешь, какие в этой самой голове мысли бродят... Может, мы с бабой Верой здесь навеки останемся...

Я тяжело вздохнула. Время идет, свежих мыслей все нет, придется воплощать в жизнь хлипкий план старухи.

— Баба Вера, если мы выберемся, — от переизбытка чувств я не заметила, как перешла на «ты», я тебя не брошу.

— Иди, девка, иди...

Снова досчитав до десяти, я покинула комнату.

Дальнейшее мое поведение вполне могло свидетельствовать о том, что я не в своем уме. Я выбежала из квартиры, бросилась к джипу и чуть ли не повисла на шее у Шерифа. Горючие слезы душили меня, и я умоляла поскорее вызвать «Скорую» или отвезти старуху в больницу, потому что она умирает.

— Сам говорил, что ты не зверь! — отчаянно кричала я, размазывая по щекам слезы. — Я так перепугала бедную бабку, что у нее начался приступ! Пожалуйста, помоги ей! Она же сейчас умрет!!! Из-за меня умрет!