Виктория Платова - Хрустальная ловушка

— У меня крестный грузин. И первая женщина тоже была грузинкой…

«Уж не ее ли страсть вышибла из тебя зачатки мозгов?» — Звягинцев посмотрел на Колю с нежностью.

— А ты никогда не говорил, — не мог прийти в себя от Колиной эрудиции Радик.

— А ты и не спрашивал.

— А еще что-нибудь знаешь?

— Ну… Me шени макоци…

— Это что?

— Целую тебя, — мечтательно произнес Коля.

— А еще?

Коля задумался.

— Шэни дэда моутхан…

— Ну и?

— Это в смысле мать твою… — нехотя объяснил Коля.

— А еще?

— Карги моутхан.

— Это как?

— Тоже непечатное. А еще есть — шэни набичуар…

— Да уж, научила тебя твоя грузинка, — не выдержал Звягинцев.

— Это крестный, — поправил Коля. — Моя грузинка была святой женщиной.

Звягинцев вдруг подумал о том, что если удача приходит, то она приходит надолго. Кто бы мог подумать, что остолоп Коля окажется силен в грузинском, и не только ненормативном. Смысл послания прояснился, особенно если учесть, что мать Ольги была грузинкой. «Моя маленькая девочка» — это могло быть адресовано только ей, а никак не Марку. Но где ее может ждать грузинка-мать по имени Манана, покончившая с собой много лет назад? И кто отправил Ольге это послание? Ясно, что не покойница, хотя измученная Ольга могла принять эту строчку за привет с того света и руководство к действию. Тогда кто?

Пора звонить Марку.

Звягинцев снял трубку и набрал номер комнаты номер тринадцать, в которой временно поселился Марк. Если телефон будет молчать, то…

Марк снял трубку сразу же. И голос его был совсем не сонным.

— Это Звягинцев, — сразу взял быка за рога Пал Палыч.

— Да.

— Не спите?

— Как я могу спать?

Правильно, спать ты не можешь.

— Откуда вы звоните? — спросил Марк.

Звягинцев ждал этого вопроса.

— Из коттеджа.

— Что-нибудь случилось? — Голос Марка остекленел.

— Да.

— Что?!

— Ольги больше нет, — честно сказал Звягинцев.

Но Марк — Марк истолковал его по-своему, именно так, как и ожидал Пал Палыч. На том конце провода судорожно молчали — именно столько Марк отпустил себе на осмысление сказанного Звягинцевым.

— Это я… Я во всем виноват… Она приняла таблетки, да?

Поспешил, голубок, поспешил, поспешил и прокололся.

Прокололся, вот и ладушки.

— Может быть, — уклонился от прямого ответа Звягинцев.

— Конечно же… Она принимала нитразепам, от бессонницы… В последнее время она страдала бессонницей. Я же знал, что у нее есть таблетки… Как я мог об этом забыть?

— Точно. Пузырек остался, — поощрил Звягинцев начинания Марка.

— Когда? Когда это произошло? Может быть, ее еще можно спасти?..

Опять прокололся. Раньше об этом нужно было спрашивать.

— Поздно. Но вы ни в чем не виноваты. Она сама приняла решение. — «Что же я говорю такое, в бога душу мать!» — Это намного лучше, чем то, что могло ее ждать…

— Я сейчас приду.

— Жду вас, Марк. Очень сожалею.

Положив трубку, Звягинцев вышел к охранникам.

— Значит, так. Действуем быстро. Радик. Ты отправляешься в мой кабинет.

— Это где муж сейчас? — уточнил Радик.

— Именно. Подождешь, пока он выйдет. Но скорее всего его уже там не будет. И не вздумай переться по прямой, иначе можешь с ним столкнуться. Иди окольным путем.

— А что я должен буду делать в кабинете? — спросил Радик.

— Обшаришь его вещи.

— А чего искать-то?

Звягинцев, следуя на поводу у своего наития и под одобрительные взгляды своего генерал-майора, ткнул пальцем в «ноутбук», стоящий на столе.

— Штуку, похожую на эту. Понял меня?

— Чего уж тут не понять. Компьютер.

— Вот тебе ключ. — Звягинцев вытащил из кармана два ключа, болтающиеся на брелоке: от комнаты и от кабинета.

Отделив один из них, протянул его Радику.

— — А я? — спросил молчавший до этого Коля.

— А ты, полиглот, останешься со мной. Может потребоваться твоя физическая сила. Правда, после ночного инцидента…

— Не волнуйтесь, шеф. Нас просто врасплох застали…

— Ладно, Ну все, с богом, Радик. Как только что-нибудь найдешь — позвони. И лучше тебе поторопиться, чтобы я здесь ртом воздух не хватал.

— Понял. Побегу.

В ожидании Марка Звягинцев прилег было на кровать, чтобы за оставшийся десяток минут выработать стратегию поведения, и тотчас же нащупал под рукой валяющийся на покрывале пустой пузырек из-под снотворного. Близоруко щурясь, Звягинцев поднес его к глазам.

Действительно, нитразепам.

А что, если…

Испугаться он не успел: розоватые таблетки валялись везде. Похоже было, что кто-то в сердцах собрал их в горсть и попытался зашвырнуть в дальний угол. Звягинцев поднялся с кровати и снова потянулся к телефону. Теперь он набрал номер доктора. К телефону долго не подходили, потом на другом конце провода раздался сонный голос Артема: