Виктория Платова - Купель дьявола

— Вы плачете, Катрин?

— Нет… Но сегодня… Можно я приду сюда завтра? I Одна?

— Завтра Рождество, Катрин. Я ведь пригласил вас на Рождество. Вас и вашу семью… Они такие милые, Катрин…

— Да…

— Хотите, я покажу вам самого Лукаса? Херри-бой взял меня за руку и подвел к триптиху. Молодой человек с аскетичными чертами лица и горькой складкой у губ. Небесный, счастливо избежавший страстей ландшафт, гладкий подбородок, в котором может затеряться целый сонм ангелов, и прикрытые глаза. В руках молодой человек держал кисть.

— Святой Лука, рисующий Деву Марию. Это и есть Лукас Устрица, Катрин…

Мы вышли из музея и спустились вниз по улице, к причалу.

— Почему он спрятал картины, Херри?

— Может быть, чувствовал свою вину за смерти, к которым не был причастен. Я еще не до конца расшифровал рукопись… Все дело в составе красок, Катрин. Он использовал какие-то растительные экстракты, которые при длительном хранении оказывали влияние на здоровье людей. Со временем он и сам понял это, но не мог удержаться от рисования, ведь эти краски, ложась на доски, давали такой удивительный эффект.

— Если бы вы знали, как мне это знакомо, Херри…

— Простите, Катрин. Я не хотел напоминать… Перед последним наводнением он решился. Можно сказать, что он покончил с собой, когда решил разделить участь жителей города… Он не мог писать этими красками дальше. Но и не писать он не мог. Он спрятал картины в большой кованый сундук и оставил послание, зашифрованное в левой створке. Он надеялся, что со временем его картины перестанут быть опасными для людей.

— Но как… Как до нас дошли левая створка и центральная часть? И каким образом они оказались за пределами Мертвого города?

— Лукас не мог оставить нам ключа, он сам позаботился об этом. В тот вечер город покинул только один человек, вы знаете его — это был Хендрик Артенсен. Он, заклятый враг Лукаса, сам не зная того, увез из города центральную часть триптиха вместе с несколькими разделочными досками для рыбы. Судя по всему, Устрица сам подложил доску в багаж Артенсена: жена Хендрика всегда держала открытой дверь для Лукаса, и он воспользовался этим… Когда Артенсен узнал о наводнении, он бросился обратно, забыв багаж в гостинице…

— А багаж разворовали, так? Люди не меняются с течением веков, правда, Херри?

— К сожалению, — нос Херри-боя страдальчески сморщился и он поспешно перевел тему. — Вторым был пришлый торговец дичью. Он ушел из города за несколько дней до наводнения. И унес с собой Деву Марию…

— А спустя пять веков она оказалась в России…

— Да.

— А ваши фотографии, Херри?

Херри-бой снял очки и протер их рукавом свитера.

— Зверь успокоился, Катрин. И остров перестало трясти… Для этого нужно было найти недостающую часть картины. Зверь успокоился, и все стало на свои места… Я покажу вам новые снимки…

— Вы сами-то верите в это?

Херри-бой умоляюще прижал руки к груди.

— Оставьте Мертвому городу Остреа эти тайны, Катрин…

— Хорошо, — улыбнулась я.

— А что стало с…

— Charming friend Bullfinch, — произнесла я, и у меня засосало под ложечкой. — Сломанная шея, только и всего. Мгновенная смерть. Суд признал, что Жаик Назыркулов не превысил пределов необходимой обороны.

На причале, у катера, возились Кирилл и двойняшки. Кирилл лежал на плоском настиле, а Катька и Лавруха ползали по нему и заливались хохотом. Освободив подбородок от круглого лба Лаврухи, Кирилл помахал нам рукой.

— Быстрее. Иначе они утопят меня в море.

— Сначала фейерверк, тетя Катя, сначала фейерверк!.. — заорала Катька-младшая.

— Херри, а почему в вашей записной книжке был телефон Кирилла. Ведь вы же никогда не встречались, правда?

— Его дал мне Боб. Он приезжал в Питер, по обмену… Между полицией Сан-Диего и вашей полицией… Он сказал, что ваш жених занимается старыми картинами… Это было очень интересно, но у меня просто не оказалось времени…

— Боб? Тот самый Боб, который прислал вам странное письмо? — я закрыла глаза и произнесла фразу, ставя ударение на каждом слове:

— “Абсолютный эффект, и никаких следов”…

— Что вы имеете в виду? — Херри-бой наморщил лоб.

— Абсолютный эффект, и никаких следов. Только и всего. Последний вопрос, Херри.

— Ах, это! Он имел в виду новый растворитель красок, который я отправил ему. Боб занимается живописью… У него неплохо получается. А вы что подумали, Катрин?

— Именно это я и подумала… Мы с Херри-боем посмотрели друг на друга и расхохотались.