Татьяна Полякова - Список донжуанов

— Ее, — ткнула в меня пальцем Марья, — но я от него тоже пострадавшая. Я, можно сказать…

— Заткнись, — шикнула я, она моргнула, но рот закрыла. — Муж мой, и говорить буду я.

Далее я довольно обстоятельно поведала о своих несчастьях. Олег Михайлович выслушал с печалью и без особого интереса, после чего принялся успокаивать меня, но совершенно не успокоил и даже разозлил. Особенно мне не понравились выражения «драматизировать» и «не стоит преувеличивать». Ему хорошо говорить, его-то к кровати не привязывали.

Я посуровела и твердо заявила, что без всяких там преувеличений ожидаю мученической кончины со дня на день. Олег Михайлович погрустнел еще больше; оно и понятно, контора респектабельная, а я клиент не впечатляющий, но, как человек воспитанный (опять же положение обязывало), просто выставить меня за дверь он не мог, и страдал.

— Если вы убеждены в том, что… Вам надо обратиться в милицию, — нашел он выход и улыбнулся.

— Только что оттуда, — обрадовала я его.

Он вздохнул и сказал с печалью:

— Но от нас-то вы чего хотите?

В самом деле, чего я хочу? Я нахмурилась и сформулировала:

— Решения вопроса.

— Уточните, — попросил он.

— Я хочу развестись с мужем и остаться в живых после этого.

Олег Михайлович предпринял ряд попыток избавиться от нас, но в меня точно черт вселился, я сидела на стуле как приклеенная и хмуро твердила одно и то же.

Олег Михайлович выдохся, побледнел и почему-то перешел на дискант. Я поняла, что настал момент, когда нас отсюда попросту выкинут, и уже собралась уйти по-доброму, но тут дверь распахнулась, и в кабинет вошел мужчина. Марья, увидев его, пискнула и едва не лишилась сознания, а я начисто забыла, по какой такой нужде меня сюда занесло. Он был очень красив, одет дорого и со вкусом, и умудрялся походить на Ричарда Гира, Тома Круза и всех известных голливудских красавцев одновременно. Взгляды наши встретились, его — слегка насмешливый (уж он-то хорошо знал, какое впечатление производит на женщин) и мой — смесь восхищения, природной глупости и слабой попыткой сохранить достоинство.

— Олег Михайлович, вы заняты? — спросил он, продолжая смотреть на меня. Его светло-серые глаза обещали неземное блаженство.

— Собственно, я уже все, — промямлил Олег Михайлович, который тоже почему-то остолбенел.

— Если я не вовремя… — продолжил вошедший, но как-то чувствовалось, что он сам не верил, что такое возможно.

— Вы кто? — вдруг спросила Марья.

Мужчина с удивлением взглянул на нее, но ответил:

— Разрешите представиться, Гридин Андрей Петрович.

— Отец? — пискнула Марья.

— Сын, — с достоинством поправил он и потерял к Марье интерес. — Олег Михайлович, на моем столе бумаги, я бы хотел…

— Да-да, — вскочил тот, — я через минуту…

— Через минуту не получится, — опомнилась я. — Вы так мне и не ответили… Олег Михайлович пошел пятнами.

— Я ведь вам сказал: обратитесь в милицию или в охранное агентство, наконец.

— А в чем дело? — проявил интерес Андрей Петрович и в знак того, что интерес не шуточный, устроился в кресле, закинул ногу на ногу и уставился на меня. А я порадовалась: то ли тому, что моя история кого-то заинтересовала, то ли факту, что просто заинтересовала такого мужчину, а то, что заинтересовала, сомнений не вызывало.

Я приободрилась и почувствовала себя красавицей более обыкновенного. В душе колыхнулось что-то вроде надежды на близкое счастье, но колыхалось недолго, до той самой минуты, пока я не заметила на пальце Гридина обручальное кольцо. Женатые, будь они хоть трижды красавцы, никогда не вызывали у меня интереса. Андрей Петрович вмиг лишился своего ореола и стал просто симпатичным мужчиной лет сорока, в серых брюках, темно-синей трикотажной рубашке с короткими рукавами, темными волосами, довольно длинными, которые падали на плечи, свиваясь кольцами, светло-серыми глазами, тонким носом с горбинкой и красивым ртом. Зубы у него тоже были шикарные, но это наверняка достижение его стоматолога. В общем, ничего особенного, и незачем ходить здесь павлином.

Видимо, что-то в моем поведении изменилось, потому что Андрей Петрович тоже взглянул на обручальное кольцо и досадливо поморщился. Между тем Олег Михайлович излагал мою историю, а я то и дело вмешивалась и поправляла его, выходило не особо толково, но Андрей Петрович слушал внимательно и время от времени кивал.

— Если я правильно понял, ваш муж не дает вам развода и грозит расправой? — спросил он.