Мужчина охнул и качнулся, а я ударила еще раз, потом еще, пока он мешком не свалился к моим ногам. Почти наверняка, что он один, иначе бы в дом уже ворвались его приятели.
Я захлопнула дверь, для верности подперев ее стулом, включила свет. На полу лежал нефедовский шофер, из его разбитой головы ручейком стекала кровь. Я пошарила взглядом вокруг, пытаясь обнаружить что-нибудь подходящее, чтобы связать ему руки, и увидела Лукьянова. Он стоял в дверях и с беспечной миной наблюдал происходящее.
– Не суйся, – предупредила я.
– Пока не вижу повода, – пожал он плечами и протянул мне наручники.
– Ты на редкость предусмотрительный парень, – хмыкнула я, подошла к поверженному врагу и спросила, обращаясь к Лукьянову:
– Не хочешь мне помочь?
– Не хочу.
Я перетащила парня ближе к стене и приковала его к трубе отопления. Он тряхнул головой, но в себя приходить не спешил, хотя, может, просто притворялся. Я прошла на кухню и вернулась оттуда с чайником, полила на голову раненого холодной воды и устроилась в кресле рядом. Он вновь тряхнул головой и на этот раз открыл глаза, а я не торопясь его обыскала. Он явно питал слабость к оружию, только этим я могу объяснить наличие у него целого арсенала. Он мутно смотрел на меня, не оказывая никакого сопротивления. Я вновь устроилась в кресле и сказала:
– Здравствуй, Сережа.
– Привет, – отозвался он, сплюнул и усмехнулся:
– Очень довольна собой, да?
– Речь сейчас не обо мне. Тебе придется ответить на мои вопросы. Их много, и ответы я в любом случае получу. – Он усмехнулся и покачал головой. – Мне тебя пристрелить – раз плюнуть. Я ведь ничего не теряю.
– Тогда на фига тебе ответы?
– Я любопытна.
– А мне на твое любопытство…
Он не успел договорить, я задвинула ему коленом в лицо, и у него ненадолго появилось занятие: хватать ртом воздух.
Лукьянов переместился в кресло. За происходящим он наблюдал спокойно, но не без интереса. Когда проблема дыхания у Сережи отошла на второй план, он с недовольством взглянул на меня и начал:
– Подожди, сука…
Парень не знал, что в тот момент я больше всего ненавидела слово “подожди”. Я вновь ударила его, теперь гораздо сильнее, и вдруг подумала, что я повторяю сцену, недавно разыгравшуюся в подвале. Правда, тогда я давилась кровью, а ногами работал Лукьянов. Воистину нет ничего нового под солнцем.
У Сергея вновь появилось занятие, а я присела в кресло и немного пофилософствовала. Чужое упрямство раздражало, а выступать в роли палача желания не было, я всегда тяготела к чему-нибудь более романтичному, до сих пор помню монолог Джульетты на балконе, хотя играла ее в школьном возрасте. И что мне преподносит жизнь? Я крушу зубы какому-то придурку. Как скучно, господи. Чтобы немного развеселить себя, я начала читать монолог вслух. На строчке: “Мне следовало сдержаннее быть, но я не знала, что меня услышат” – парень ненадолго отключился, а Лукьянов хмыкнул и, качая головой, заявил:
– Полное дерьмо.
– Что? – заинтересовалась я. – Исполнение Шекспира или мои методы допроса?
– И то и другое.
– Может, покажешь, как это делается? – наудачу предложила я.
– Ну уж нет. Это твоя игра.
Критика произвела впечатление, стало ясно: Шекспир не мой автор, и я решилась на отчаянные меры, ухватила Сергея за штаны и расстегнула “молнию”. Он чудесным образом пришел в себя.
– Развлекаться дальше у меня нет времени, – сообщила я ему. – У тебя единственный шанс сохранить свои яйца – ответить на мои вопросы. Итак, на счет три…
Он смотрел мне в глаза, пытаясь понять, на что я способна, а я смотрела в его глаза, давая понять, что способна на все. Он поверил, и правильно сделал. Я произнесла “три”, а он сказал: “хорошо”, и с этого мгновения мы почти подружились.
– Чего тебе надо? – исподлобья глядя на меня, спросил он.
– Начнем с простого. Кто убил девчонку?
– Какую? – хмыкнул он, а я покачала головой, знакомая тактика, тянешь время, болтая ерунду. Я подумала, может, в самом деле взять да и избавить его от недобрых мыслей о СПИДе и прочих дрянных болезнях, которые неизбежно приходят в голову, когда живешь такой разнообразной жизнью, как Сергей, и подтолкнуть его к покаянию, посту и молитве, но решила все-таки быть терпеливой.
– Кто убил Аллу? – повторила я.
– Эту шлюху? – отозвался Сергей. – Ее жадность. Подлая, грязная дура, вот она кто.
– Ты что, тоже с ней спал? – проявила я чудеса сообразительности.
– А то… – усмехнулся он разбитыми губами.
Читать дальше