Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

Неулыбающееся лицо с крупными чертами, тонкие щегольские стрелки усов, аккуратно причесанная борода, наглые самоуверенные глаза и голова шишаком с коротким ежиком уже начавших седеть черных волос. Руки его — крепкие, с крупными сильными пальцами, лежали на столе неподвижно Шелковая голубая рубаха навыпуск расстегнута, на открытой волосатой груди — массивный золотой крест с бирюзой.

Сугуров сразу понял, что перед ним хозяин дома. И, конечно, цыган. Глаза, брови, смуглая кожа — как не узнать соплеменника!

— Зачем пришел? — прищурившись, спросил цыган у Нахова, медленно цедя слова.

— Я — от Омара, — проглотив слюну, ответил Зубер — Он и сказал, как тебя найти, барон.

— Чего Омар хочет?

— Сказал — ему нужна «Вторая капля». Как это… не помню… по-арабски еще сказал.

— Про то спрашивай у него… — хозяин кивнул в сторону человека, сидевшего спиной к Арсену. — Сами заварили кашу… вон-да!.

— Я — что, Феофан, я — как ты сказал, а Омар про платок узнал и лается…

— Цыц, детка, — в глазах Феофана сверкнул недобрый огонек. — Говори, да не заговаривайся. Что я тебе и когда я тебе говорил про платок?

Зубер замялся.

— Старик еще велел передать, что если ты или Парамон обманете его, он припомнит…

— Старая сволочь, вон-да, — злобно бросил барон и, медленно подняв обе руки, ударил ими по столу. — Знать бы, что у него на уме. Парамон… — дальше он перешел на цыганский язык, и Сугуров благословил небо, что это его родной язык, и он без труда может понять весь разговор.

— Куда ты дел кольцо?

Имя Парамон ничего не говорило Арсену, тем более, что думал он сейчас о другом, мучительно вспоминая, от кого и когда слышал о цыгане, которого звали Феофаном и который слова не мог произнести без излюбленной приговорки «вон-да». Парамон ответил не сразу. Поерзал на скамейке, откашлялся и сказал низким брюзгливым голосом:

— Чуть не забрали нас из-за этого дерьмового перстенька. На дьявола он приснился Омару? Я еле ноги унес. А теперь наш старый кореш там вынюхивает.

— Шукаев?

— Да.

— Так где оно?

— Кольцо? А в дупле. У Покровской церкви. Я ж на дерево влез, когда за мной гнались. Ну и сунул в дырку. После лазил — не нашел, должно, провалилось. Не стану же я при всем народе дерево пилить. Да и пес там у попа злющий. Теленок, а не пес…

— Ну, вот что, — на лбу у Феофана появилась недобрая складка. — Я из-за тебя с Омаром кашу портить не стану, вон-да! Где хошь найди перстень, чтоб был и все тут! Вон-да! — Руки барона снова грохнули по столу. Нахов вздрогнул.

Сугуров затаил дыхание. Теперь он вспомнил! Этот барон не раз фигурировал в рассказах Шукаева и Дараева о похищении знаменитого жеребца карабаира, которым они занимались вдвоем несколько месяцев, исколесив в поисках лошади и убийц сторожа конефермы весь Северный Кавказ. Цыганский вайда или барон, как его иногда называли, Феофан третий, был одним из членов шайки ротмистра Асфара Унарокова. В молодости гуляка и бабник, забубённая голова, он занимался сбытом краденых лошадей, сам не брезговал конями из колхозных табунов, бросил свой табор, связавшись с шайкой Асфара, был ранен во время перестрелки в Кутском лесу и вместе со всей компанией отсидел свое, но поменьше других, что-то около пяти лет.

Вот, значит, где теперь обосновался цыганский барон Феофан третий! Помнится, была у него и подруга, красавица Рита.

Второй — Цыганов. Сомнений тут не было. Покровская церковь, кольцо, погоня. Только одна странность: волосы тогда у Цыганова — Арсен хорошо это помнил — были густого шоколадно-коричневого цвета. А теперь Сугуров видел темный с проседью затылок.

И еще одно дал ему подслушанный разговор. Похищение кольца предпринято в день ярмарки по поручению Омара Садыка.

Арсен вытер ладонью вспотевший лоб. Надо же — первая его самостоятельная командировка, и сразу столько всего на него свалилось!

Что же, собственно, делать? Арестовать всех троих? Но какое обвинение можно им предъявить? Только одному Цыганову — кражу мельхиорового кольца. Подслушанный разговор — еще не протокол допроса: отопрутся и все.

Как поступил бы на его месте Жунид Халидович?

Уже давно попав в отдел к Шукаеву, Арсен привязался к своему непосредственному начальнику, как к старшему другу и советчику, и во всем стремился походить на него Даже волосы стал расчесывать на левую сторону, как это делал Жунид.

Нет! Никакой самодеятельности. Дослушать до конца, что они еще будут говорить, запомнить адрес барона, взять в управлении все данные на Феофана и Омара Садыка и… срочно — в Черкесск. Жунид Халидович сам решит, как распорядиться новыми сведениями.