Анатолий Ромов - Бешеный куш

Седов неопределенно хмыкнул — запив этот звук глотком кофе.

— Ладно, друзья. — Феро поставил чашку. — Вижу, оправдать меня в ваших глазах может только одно: на том, чтобы Пегов добился разрешения обыскать кабинет Хайдарова, настоял я. Согласитесь, именно поэтому и выплыла наружу махинация со срывом договора с Индией.

Гущин невозмутимо помешивал кофе ложечкой. Понаблюдав за этим процессом, Феро взял вторую сигарету. Закурив, сказал:

— Виктор Александрович… Скажу честно: секретарь Совета безопасности при президенте — не такая должность, на которой можно долго удержаться. Я это прекрасно понимаю. Да и сам я, если честно, не собираюсь целую вечность занимать этот пост. Но тем не менее, Виктор Александрович, пока я занимаю эту должность, я предлагаю вам дружбу и сотрудничество. — После этой фразы последовала глубокая затяжка. — Я знаю о несправедливости, допущенной в отношении вас. И сегодня же поставлю вопрос перед президентом, чтобы генеральское звание было вам наконец присвоено. Без сомнения, вы выросли из должности начальника отдела. Считаю, вам пора занять должность заместителя начальника ГРУ. Как, Виктор Александрович? Дружим?

Некоторое время Гущин сидел опустив голову. Наконец в упор посмотрел на Феро:

— Леонид Викторович, я просто по долгу службы не должен отказываться от дружбы с секретарем Совета безопасности при президенте России. И не отказался бы от нее, поверьте. Но я уже не на службе. По странному совпадению, перед тем как поехать к вам, я написал заявление об отставке. Пожалуйста, я готов дружить. Но, думаю, дружба с отставником вам мало что даст. Извините.

Помолчав, Феро сказал:

— Вы железный человек, Виктор Александрович.

— Боюсь, не такой уж железный.

— Ладно. Спасибо обоим, что пришли. Алексей, я все помню, ничего не забываю. Я позвоню вам в агентство.

— Конечно, Луи.

Пожав руки Гущину и Седову, Феро бросил:

— Не забудьте отметить пропуска.

Из резиденции президента России Гущин и Седов вышли вместе, но к машинам пошли порознь. Седов подождал, пока «Жигули» Гущина тронутся с места. Выждав несколько секунд, направил свой «Москвич» следом.

После выезда из Кремля «Жигули» свернули на Большой Каменный мост. Затем выехали на Якиманку.

Седов держался сзади на приличном расстоянии, но Гущин, по его расчету, должен был видеть его машину.

То, что он не ошибся, подтвердилось, когда «Жигули» свернули в переулок и остановились. Свернув следом, Седов поставил «Москвич» сзади.

Около трех минут оба сидели, по привычке проверяя, нет ли за ними «хвоста». Судя по тому, что переулок был пуст, «хвоста» не было.

Выйдя из машины, Седов подошел к «Жигулям». Гущин открыл дверь, сел рядом. Помолчав, сказал:

— Виктор Александрович, вы что, серьезно насчет отставки?

— Юра, совершенно серьезно.

— Но это же… Виктор Александрович, как можно бросить все?

— Юра, а что все? Да, мы с тобой бьемся, пытаемся что-то сделать. Иногда это нам удается, иногда нет. Можешь не сомневаться, я готов был продолжать биться дальше, поверь. Но уж слишком часто мне все становится просто противно. Как, например, сейчас. — Гущин вздохнул. — Ты ведь слышал наш разговор с Феро?

— Слышал.

— Как я мог ответить ему иначе, если он предлагал мне замаскированную взятку?

Некоторое время они сидели молча. Наконец Гущин сказал:

— Или ты считаешь, я вполне мог это проглотить?

— Нет, я так не считаю. Но, Виктор Александрович, в таком случае я тоже не останусь в ГРУ. Работать без вас я не буду.

— Юра, это на твое личное усмотрение. Хотя, боюсь, тебя не отпустят.

— Отпустят. В конце концов, я снова пойду на прием к Феро — пока он секретарь Совета безопасности.

— Подожди… — Гущин посидел, разглядывая снежную наледь, скопившуюся у края тротуара. — Не ходи больше на прием к Феро.

— Хорошо. Если вы просите, не пойду.

— Юра, скажи, только откровенно… Тебя устраивает твоя теперешняя работа? В агентстве «Московское секьюрити»?

— Вполне устраивает.

— Если тебе, как начальнику агентства, представится возможность помочь твоей бывшей организации — ты ведь сделаешь это?

— Конечно, сделаю. Какой разговор.

— Тогда я за тебя замолвлю словечко. Думаю, тебя отпустят.

Судьбы героев романа после этих событий сложились по-разному.

Халид Сайед, после своей «смерти», умело имитированной Гущиным, стал Константином Сергеевым, российским подданным, сделал себе пластическую операцию, сбрил усы и ежедневно подкрашивал волосы, что делало его стопроцентным блондином. Как опытный специалист, хорошо разбирающийся и в вопросах торговли, и в проблемах Востока, он получил назначение в российское торговое представительство в Пакистане. В Карачи Константин Сергеев уехал с молодой женой Надей. Но счастье молодоженов длилось недолго — полиция Карачи вскоре обнаружила труп Сайеда в машине торгового представительства, стоящей у тротуара в центре столицы Пакистана. Поскольку тщательный судебно-медицинский осмотр не обнаружил на теле погибшего никаких следов насилия, в полицейских протоколах было записано, что сотрудник российского торгпредства Константин Сергеев скончался от разрыва сердца.