Владимир Колычев - Брат мой, враг мой

– Я тебе не верю.

– Но тебе же понравился такой вариант? – скривился он в сальной улыбке.

– Нет.

– Врешь, понравился… Ты не зря тогда у Кораблева проституткой прикинулась. Ты по жизни проститутка. Типа, элитная, да? Сколько там, тысячу долларов за час? Ты получишь свою тысячу.

Алик снова протянул к ней руки, но в это время в прихожей послышался шум, и в комнату широким шагом зашел Юра. Прилетел стервятник на поживу. Неужели нет никакой силы, чтобы обрезать крылья этим падальщикам? Ульяна осанну бы спела тому, кто смог бы это сделать.

– Какие люди! – осклабился Юра, глядя на нее.

– И без охраны, – усмехнулся Алик.

– Деньги привезла?

– Пока только пятьсот тысяч. Не хочет больше везти, – окончательно развеселился Алик. – А знаешь, почему? Если сразу, говорит, отдать, то и приезжать смысла нет. А так сегодня приехала, потом еще, еще. Сегодня перепихнется, в следующий раз…

– Что?! – ошалела от такой наглости Ульяна. – Вы забыли, что я жена Витка?!

– Ты – шлюха Кораблева, нашего врага… Да и на Витка мы хотели класть с высокой колокольни.

– Хотели не хотели, а «лимон» скостили, – вспомнил вдруг Юра. – По старой дружбе скостили. Может, зря это сделали?

– Может, и зря, – подхватил Алик.

– Надо бы вернуть этот «лимон», – нахмурился Юра.

– Она его натурой вернет. Да, Ульяна?

– Мы так не договаривались, – мотнула она головой.

– Так сейчас и договоримся.

– Вы совсем с катушек слетели, ребята!

– И что с того?

– А то, что берегов не видите. Так ведь и утонуть можно.

– Кто же нас утопит?

– Я!

– И как ты это сделаешь?

– Скажу следователю, что это вы убили Кораблева.

– А следователь ствол с твоими пальчиками получит.

– Если я застрелила Кораблева, то ствол должен был в квартире остаться или в доме. И квартиру обыскали, и чердак – не было нигде пистолета. Если я скажу, что вы подставляете меня, поверят мне, а не вам.

Ульяна рассуждала, в общем-то, логически. Но, похоже, Алика ничем не проймешь.

– Не поверят тебе, – ничуть не озадачился он. – Давай посмотрим, как все будет. Завтра ствол с твоими пальчиками попадет к следователю. Если тебе поверят, то с меня три «лимона». Если нет, то с тебя. По рукам?

– Ты отмороженный на всю голову! – разозлилась Ульяна. – Не загоняй меня в угол! Не надо! Я ведь правда вас могу сдать. И плевать, что со мной потом будет.

– Не сдашь, – заледеневшими глазами посмотрел на нее Алик. – Ты просто не уйдешь отсюда.

– А деньги? Ты готов потерять полтора миллиона? Если меня не станет, как ты их получишь?

– С Витка их получу.

– Виток пошлет тебя к черту!

– Ну, это мы еще посмотрим…

– Зачем смотреть? Я готова заплатить, уже начала выплачивать и рассчитаюсь сполна. Не надо меня трогать, и все будет в порядке…

Алик напряженно смотрел на нее немигающим взглядом, всем своим видом давая понять, что не согласен с ней. Но при этом даже не шелохнулся, когда Ульяна направилась к выходу. И Старожилов не стал преграждать ей путь.

Чем ближе она подходила к своей машине, тем трудней было держаться на ослабевших ногах, а еще немела спина в ожидании чего-то страшного – или нож в нее всадят, или пулю.

Но страшного ничего не произошло. Мало того, что Ульяна смогла дойти до машины, ей еще и ворота открыли. Но напряжение так и не спало, всю дорогу к дому она провела в ожидании подвоха.

Не зря говорят, что у ментов особый взгляд. Цепкие у них глаза, въедливые, рентгеновское излучение в них. И следователь Крошкин смотрел на него так, как будто душу просвечивал.

– Кораблев? Кто такой Кораблев? Не знаю я никакого Кораблева, – растерянно мотнул головой Виктор.

– Генеральный директор «Домострой-Сити», – не сводя с него глаз, пояснил следователь.

Крошкин позвонил Виктору на мобильный телефон, сказал, что ему срочно нужно прибыть в прокуратуру, и добавил, что это в его интересах. Виктор повелся на его интригующе-строгий тон и не заставил себя долго ждать.

– «Домострой-Сити» знаю. Наша фирма инвестирует деятельность этой компании. Но с генеральным директором я по этому поводу не встречался. Жена этим занималась.

– Ивашова Ульяна Родионовна? – уточнил Крошкин.

– Да, Ивашова. Ульяна Родионовна… Я не понимаю, к чему весь этот разговор!

– Вы в курсе, что Кораблев погиб?

– Нет.

– Что, и никаких сожалений?

– По поводу?

– По поводу Кораблева.

– Каждый день тысячи людей погибают. Я что, должен обо всех них сожалеть?