Ник Кварри - Дон умер, да здравствует Дон!

Он проделал весь путь по лестнице без передышки. Крыша была покатой, он осторожно пересек ее по неосвещенной стороне. На другой стороне была улица. На ней стояли две машины, но пути вниз не было.

Френки быстро, но осторожно перешел на другой конец крыши. Здесь была пожарная лестница, ведущая на крышу более низкого здания. Сердце Френки было готово выскочить из груди, когда он спускался по этой лестнице, Оказавшись на крыше, он снова нашел пожарную лестницу и спустился вниз.

Перед ним была запертая деревянная дверь. Он бросился на нее, но она не поддавалась. Отойдя на шаг назад, он изо всех сил ударил ногой.

Дверь поддалась. Френки оглянулся. Темные фигуры Негри и Люсси показались на крыше.

Он успел юркнуть в дверь, когда оружие обоих преследователей выстрелило позади него и его всего обсыпало пылью. В темноте он отыскал путь. Дверь на улицу была не заперта и он выскочил на свет. Где дом дяди?.. Он быстро, как только мог, побежал до угла. Вито лежал там, где упал. Френки не остановился посмотреть, умер он или нет. Он знал, что тот уже мертв.

Машина его преследователей стояла здесь же с открытыми дверцами. Он побежал к машине дяди, вскочил в нее и вставил ключ зажигания. Горячий пот заливал его глаза, когда он включил мотор. Он нажал на акселератор до отказа и на максимальной скорости поспешил скрыться в ночи…

Гостиная в старом доме Винсенто Фарго была освещена только экраном телевизора. У экрана сидели трое: Винс в большом кожаном кресле, которое когда-то принадлежало папаше Фарго, ботинки он сбросил, ноги стояли на подставке. Его жена Нелли сидела на диване с Тони, подвернув обнаженные ноги под себя.

Тони Фарго откинулся на спинку дивана и потягивал холодное белое вино, которое Нелли хранила для него. Винсент и его жена были увлечены представлением. Тони — нет. По некоторым причинам телевидение не могло увлечь его надолго, разве только, когда передавали новости. Он не думал об этом. Он чувствовал себя хорошо с Винсом и Нелли. Это был его дом, его семья. Он чувствовал себя слишком удовлетворенным, чтобы уйти и проводить время с этой нетерпеливой сучкой из Велдон-отеля.

Тони проводил с ней все последние ночи и не мог быть в претензии к ней. Но такая уж у него была привычка. Как только он добивался своего у девушки, его больше уже не интересовало получить от нее тоже самое. Он предпочитал сидеть здесь и потягивать вино до тех пор, пока ему не захочется пойти в свою маленькую спальню, чтобы лечь спать.

Это была его спальня с тех пор, как он себя помнил. В ней до сих пор были его детские игрушки. Родители всегда держали ее готовой для него, независимо от того, были ли в доме гости и как долго он отсутствовал.

Этот дом принадлежал его родителям еще до того, как они умерли. Они купили его сорок лет назад. Дома на Келси-стрит могли показаться бедными для простого наблюдателя, но они были богато обставлены.

Все члены банды родились в Вонесбурге, сражаясь как одна семья с того момента, как они были мальчишками. Здесь были не только итальянцы. Были пуэрториканцы, негры, ирландцы и два поляка. Разных национальностей, они почему-то были твердо убеждены, что принадлежат к банде Фарго. Все они жили на ограниченной территории, что облегчало задачу поддерживать дружбу. До того, как они вступили в мафию, одна банда пыталась напасть на них. Больше таких попыток никто не делал.

Если Вонесбург был их родиной, то Келси-стрит их форпостом. А дом Фарго был их замком.

Это был дом Тони, как и дом Винса. Но Тони никогда не думал так. Как старший сын, Винс был теперь главой семьи. Кроме того, Винс имел жену и детей, а у Тони их не было и не ожидалось в ближайшем будущем.

Винс был главарем. Тони следовал за братом и был удовлетворен этим. Оба они знали, что Винс не сумел бы достичь того, чего достиг, без Тони. Но Тони нуждался в руководителе. Он был привязан к брату и его жене. Нелли значила для него больше, чем любая девушка. Она была для него и сестрой и матерью одновременно.

Так как Тони не смотрел телевизор, он первым заметил Розу, стоящую на пороге. Роза была младшей дочерью Вини. Ей было четыре года. Она была в ночной рубашке.

— Эй, Роза, ты что тут делаешь? — с любовью спросил Тони.

— Я хочу пить.

— Рози, — сказала мать, — ты не знаешь, где вода? Напейся и иди в постель.

— Я боюсь идти одна. Темно.

Тони поднялся.

— Я отведу ее.

— Тони, не балуй ее, — сказала Нелли.

Тони взял Розу на руки. Она практически ничего не весила. Напоив ее водой, он отнес ее в кроватку.