Леонид Влодавец - Против лома нет приема

Коля, недолго думая, высунул в форточку руку, дотянулся до рукоятки засова и одним рывком отдернул его. Дверь открылась!

— Видела? — спросил он мрачно.

— Ну и что? — заморгала баба. — Фортка-то была закрыта. А шпингалет с той стороны хрен отодвинешь…

— А ты уверена? — грозно прогудел Коля. — Ты вчера когда здесь была в последний раз? Ну, быстро вспоминай!

— А при чем вчера-то? — выпучилась Фроська. — Он сегодня сбежал…

— Хрена с два! Ты вчера косая была уже после обеда! Ну-ка, блин, покажи, как форточку закрывала! Ага, видишь, шпингалет заедает. Форточка вроде держится, а не закрыта! Надо второй раз дернуть, а ты, сука, забыла! Когда ты вчера последний раз заходила, быстро!

— Коленька, — виновато проныла Фроська, опасаясь, что разъяренный мужик может ей по морде намякать. — Я вчера вечером сильно пьяная была. Решила ужин не носить… Короче, я после того, как девку выводила, больше не заходила.

— Ты когда Полину выводила, в камеру зашла?

— Конечно. Она на лежаке дремала.

— Вот теперь мне все ясно, — торжествующе произнес Коля. — Хошь, я тебе объясню, как все было? После обеда ты пошла забирать у него посуду и забыла запереть форточку. Ты вышла, закрыла сундук, а Суслик в это время открыл форточку, отодвинул засов, потом закрыл камеру, запер форточку по-нормальному и перескочил вон в ту камеру, что около двери. Потом стал ждать, когда ты ему ужин принесешь. Но ты пришла раньше — Полину выводить. Дверь в ту камеру, где он прятался, была открыта, но он встал в угол, вот с этой стороны, и ты его, даже когда свет включила, ни хрена не увидела. Ты мимо его протопала, зашла к Полине. А он в это время, сняв обувку, выскочил из-за двери, пронырнул на лестницу и выскочил наверх. У тебя же дверь в верхний подвал на амбарный замок запирается? Стало быть, она, пока ты тут Полину поднимала, оставалась открытой. Он вылез, огляделся малость и увидел, как я «шестерку» из гаража вывожу для Юрки. Твоих оглоедов почему-то в этой части двора не было, точно помню!

— Да они в это время сарай поправляли… — вздохнула Фроська.

— Во-во! Хозяйственница ты наша, — саркастически произнес Николай. — А Суслик между тем дождался, когда я за Тараном пойду, да и подскочил к машине. Небось, знал, что багажник не заперт и что в нем места для него вполне хватит. И нырнул туда, сукин сын! Наверно, думал, что выберет момент и выскочит. А я, когда уже Юрку привел, взял да и придавил крышку до щелчка. Должно быть, как изнутри открыть, он не знал. Так и пришлось ему кататься до тех пор, пока машина не взорвалась…

Хотя Коле удалось найти достаточно правдоподобное объяснение тому, как Суслик очутился в багажнике взорванной «шестерки», вопрос о том, почему она взлетела на воздух, оставался открытым. Как уже отмечалось, подозревать в том, что Фроська или ее туповатые подручные могли установить радиомину и привести ее в действие с расстояния в двадцать километров, мог только Николай Иванович Ежов, да и то в нетрезвом состоянии.

Но хотя Коля по одним документам действительно был Николаем Ивановичем, Ежовым он не являлся, да и трезвым бывал значительно чаще, чем покойный генкомиссар НКВД. Поэтому он счел, что мина могла быть установлена только в то время, когда Таран оставлял машину недалеко от пристани. Конечно, несмотря на то что Коля в общем и целом считал, будто подозревать в теракте Васю и его гвардейский экипаж тоже не стоит, кое-какая тень на них все-таки падала. Именно поэтому Коля немного поразмышлял насчет того, как позвонить Васе и в какой деликатной форме расспросить его.

Пока Коля думал, Вася позвонил сам. Строго говоря, это было некоторое нарушение конспирации. Их общий шеф требовал, чтоб все контакты между ними шли через посредников и личные встречи, не говоря уже о телефонных переговорах, допускались лишь в самых крайних случаях. Более того, кроме специально выделенных связников, никто в обеих командах не подозревал, что Коля и Вася действуют согласованно, а связники, в свою очередь, не подозревали, что Коля и Вася пашут на одну контору.

Вася предложил встретиться в одной придорожной шашлычной тет-а-тет. Причем Вася приехал на пикапе, который завозил продукты в это заведение общепита, в одежде грузчика и даже помог занести в подсобку ящик с бутылками сухого вина, естественно, через служебный вход, а Коля зашел в шашлычную с парадного входа и попросил разменять пятисотенную купюру. На купюре была в уголке нарисована простым карандашом звездочка в кружочке, а потому кассир предложил ему пройти к директору — мол, у меня нет, может, шеф разменяет.