Леонид Влодавец - Без шума и пыли

Князь, хорошо знавший, какие дела крутит «Принс адорабль», быстро скумекал, что на этой сделке можно немало выгадать. Во-первых, выведя преемников Куракина на эту сделку, он сумеет купить себе прощение, если его все еще подозревают в организации убийства «вис-президана». Во-вторых, он прекрасно знал, что если препараты именно такие, как описал Гнатюк, то начинать торг с французами за «ноу-хау» надо не меньше, чем со 120 миллионов баксов. Конечно, дадут эти прижимистые лягушатники не больше чем половину, но и это будет вдвое больше той смешной цены, которую просил Дядя Вова. А поскольку сделка, по понятным причинам, пройдет неофициально, без лишних бумажек и по очень сложной схеме, включающей несколько банков и благотворительный фонд помощи индейцам Французской Гвианы, возглавляемый Властей, то есть шанс отстегнуть в свою и Гнатюка пользу немножко побольше, чем десять процентов. Чуть-чуть, миллионов десять примерно. Даже если Вове и его братве придет 50 «зеленых лимонов», они не будут в претензии — все больше, чем 30. Наконец, в-третьих, можно будет слегка отстегнуть Власте, возобновить отношения и продолжить охоту за наследством «Гиньоля». Конечно, спать с воблой, которой без малого 73 года, это не самый кайф — геронтофилией Князь никогда не страдал! — но перспектива когда-нибудь поиметь не только эти кости и дряблоту, но и разную наличность-недвижимость на сумму в 80 миллионов баксов возбуждала Мещерского покрепче всякой «Виагры».

Вначале все действительно складывалось удачно. Власта восприняла возвращение Князя с большим энтузиазмом и помогла ему провести мирные переговоры с представителями «Принс адорабль».

Как выяснилось, на месте Куракина теперь заседает весьма обаятельный месье Жак Саркисян, который с самого начала заявил о том, что новое руководство фирмы после проведения собственного расследования выяснило полную непричастность Мещерского к гибели Куракина. А когда Серж выложил свой главный козырь — выход на сделку по приобретению «ноу-хау» с завода в поселке Советский, то Жак выдал ему все полномочия на ведение переговоров.

Подключили к делу и Власту Дмитриевну. Возглавляемый ею фонд помощи индейцам Французской Гвианы переориентировался с Запада на Восток и создал дочерний фонд в России под ничего никому не говорящим, но очень красивым названием «Эмеральд» («Изумруд»), в уставные задачи которого входило оказание помощи лицам, потерявшим здоровье от работы на химических производствах.

Мещерский не собирался полностью посвящать Власту в курс дела. Больше того, он надеялся, что, заполучив препарат, первым делом испытает его на своей хозяйке. Тогда проблема с завещанием решилась бы очень быстро. Но провести старую пройдоху было невозможно.

Во-первых, предоставив свою территорию для переговоров Мещерского с Саркисяном, бабка приказала своей службе безопасности — она у нее была весьма профессиональная! — оборудовать ее прослушкой. Поэтому весь доклад Мещерского насчет сделки с Гнатюком и Дядей Вовой Власта прослушала одновременно с Саркисяном. Во-вторых, она прекрасно поняла, что если этот препарат угодит в руки к Мещерскому, то она окажется первой жертвой и отдаст свои 80 миллионов просто так. Наконец, в-третьих, она увидела в этих препаратах свою личную выгоду. Именно известие о снадобьях, превращающих людей в биороботов, породило в ощипанной головенке Власты Дмитриевны безумную, авантюристическую идею: сесть на Руси императрицей!

Нельзя сказать, что Мещерский с самого начала поверил в эту идею. Ясное дело — маразм крепчает. Однако, когда Власта пригласила его на беседу тет-а-тет и объяснила, что знает абсолютно все, в том числе и о том, что Князь строит против нее коварные планы, обладатель четырех паспортов подумал было, что жизнь дала необратимую трещину. Тем более что охранники милой старушки были где-то поблизости и вполне могли обеспечить ему вечный отдых от жизни.

Но «гран дюшесе» оказалась женщиной милостивой. Она сказала, что все понимает и предлагает Сержу подумать над ее предложением, которое сулит неограниченные возможности. Князь сообразил, что это дает некоторую отсрочку от возможного купания в Сене, и терпеливо выслушал все, что Власта придумала насчет своего царственного происхождения. К концу речуги старуха принялась излагать конкретные предложения.

Они состояли в том, чтоб купить не только «ноу-хау» на препараты, но и весь цех, где они якобы производятся, а затем заняться постепенной обработкой населения матушки-России, которая должна встретить единодушным ликованием новую, законную государыню. За это Мещерскому был обещан титул великого князя и наследника-цесаревича.