Кирилл Казанцев - Твоя очередь умереть

Выход был банален. Никакие лекарства не заменят бутылочку доброго пойла. В баре имелся широчайший ассортимент. В этот день он был оригинален — выбрал винтажный португальский портвейн, взахлеб осушил наполовину и забылся. Иногда он приходил в себя, тянулся к бутылке, обретающейся под кроватью, подбрасывал дров в топку вселенской трагедии и снова забывался. Он плевать хотел, что происходит с яхтой, как ее зовут и куда она идет. Товарищей много, пусть работают. Впрочем, товарищи про него не забывали. Несколько раз в каюту заглядывал любопытствующий Селин, энергично сопел, оценивая благородство витающих по каюте ароматов, на него шикали и вытаскивали обратно. Кто-то сдавленно хихикал, кто-то пенял на окаянную паскуду-любовь — штуку, конечно, неплохую, но такую всегда преждевременную…

— Слабожильный у нас командир, — сетовал Макар. — Безвольный, мягкий, сентиментальный, нет в нем стержня…

— Любовь… — глубокомысленно изрекала Бобышка.

— Может, пристрелим его, чтобы не мучился? — предлагал разумное решение Угрюмый.

Литра портвейна оказалось маловато. Он погружался в свой бред, выплывал на поверхность, обводил пространство мутным взором и снова уходил за грань.

— Максим, нас преследуют… — тряс его за плечо встревоженный Ильич. — За нами кто-то гонится… Вот же мать твою, пьянь подзаборная, надрался, как сапожник…

— Расстрелять… — Глаза Максима тупо блуждали, изо рта сочилась слюна.

— Максим, это лодка… — через энное время снова тряс его Ильич. — Мы освещаем ее прожектором, это одинокая моторная лодка…

— Расстрелять…

На краю его кровати сидела Рита, смотрела на него глазами, глубокими, как пропасть, и он ничуть не удивлялся такой галлюцинации. Она растекалась, превращалась в химеру. Она погладила его по руке — и это вышло как бы взаправду, он реально почувствовал прикосновение и щекотку. Видимо, литра портвейна оказалось все же достаточно… Он грустно улыбнулся, закрыл глаза, собрался отвернуться от своего наваждения.

— Не знаю, насколько это тебе интересно, — донесся с порога утробный голос Бобышки, — но девушка на твоей кровати самая настоящая.

— Да шли бы вы… — проворчал Максим. Он перевернулся на бок, полежал минуту, потом приоткрыл глаз — убедиться, добрались ли люди по адресу. Они и с места не сдвинулись, вся толпа торчала в проеме. Подпрыгивал Коляша за сомкнувшимися спинами. Скалился Ильич. У Светки от изумления отклеивалась челюсть. Что-то в этом представлении было не так. Он приоткрыл второй глаз — призрак сидел рядом и застенчиво заглядывал в душу. В глазах у призрака поблескивал лунный огонек. Он поднимался, как зомби, смертельно побледневший, схватил ее за руку — она оказалась из плоти. Сильно сжал ее — Рита поморщилась.

— Восстание мертвых, ну и ну… — зачарованно прошептала Светка. — Братец, ты с нами?

— Это… ирония судьбы? — хрипло исторг Максим.

— С легким паром, — подумав, кивнула Рита.

— И оцените закономерность, — хохотнул Угрюмый. — Всякий раз, когда командир напивается в зюзю, на горизонте возникает его королева Марго. Это к чему?

Он уже бился в сладостной дрожи, ощупывал ее, обнимал — и стремительно трезвел. Рита улыбалась.

— Ты просил ее расстрелять, но мы не стали, — сказал Ильич. — Сердце дрогнуло в последний момент.

— Какого черта? — простонал Максим. — Ты должна быть с дядюшкой…

— Снова сказка про белого бычка, — всплеснула руками Бобышка. — Рита, уйми своего молодого человека.

— Уймись, Максим, — сказала Рита. — Я здесь и никуда не уйду.

— Бывает же такое, — меланхолично вздохнула Светка. — Девочка опознала будущего отца своего ребенка…

— Но как ты нас нашла? — Он все еще отказывался верить.

— Сердцем нашла… — объяснила Рита. — В отличие от вас, я не стала ходить по катетам, пошла по гипотенузе, а когда увидела на горизонте кормовые огни, сразу поняла, что это вы…

— У нее в баке почти не осталось горючего, — подал голос Коляша. — Вот бы весело было…

— Я все рассказала дядюшке… — шептала Рита. — У него, конечно, имеются определенные недостатки, но он понял… Впрочем, он был взбешен, орал на своих людей, и какое-то время «Нэнси» стояла на рейде у Тарханкута — эти люди просто не знали, что делать, он кому-то звонил, матерился, выяснилось, что его подчиненные в Севастополе сейчас не могут выступить… Я сбежала из каюты и прыгнула в лодку, на которой прибыла, — к счастью, в ней был полный бак бензина… Отвязалась, поплыла, он что-то кричал — я тоже кричала, что если он сделает глупость, то я его прокляну навсегда и такую создам рекламу… Теперь все позади, я ему позвонила. — Девушка засмеялась.