Кирилл Казанцев - Твоя очередь умереть

Работник схватился за рацию — сделать первый шаг к своему увольнению. Но босс не отзывался, в эфире потрескивали помехи…

— Георгий Львович, Рита у нас! — вдохновенно сообщил работник и отключился.

Мужчина на носу «Авроры» криво усмехнулся и погладил рукоятку «Беретты» в кармане. Мог и не брать с собой эту дивизию… Он был невысок, сухощав, обладал заостренным лисьим лицом и неприятным взглядом. Мужчина покосился на скалу в трех метрах от левого борта. В бухте было относительно спокойно. От разгулявшегося шторма ее закрывал береговой изгиб и вдающийся в море каменистый мыс за кормой. Мужчина передвинул рычажок на рации:

— Костенко, выводите людей на палубу. Поднять якорь, выходим.

Вылезли пятеро в дутых жилетах, рассредоточились вдоль лееров. Того и ждали — чтобы все присутствующие собрались на палубе. Не бегать же за каждым. Атака была, как гром среди ясного неба! Злоумышленников было немного, но все решила внезапность. Двое в черном уже летели с кормы, сбили с ног охранников. Двое справа, третий просто с неба — с козырька нависающей над яхтой скалы. Свалка была отчаянной, но короткой. Враждующие стороны усердно сопели, разносились звуки ударов. Кто-то с воплем полетел за борт, вынырнул, подался к берегу, вцепился в выступ скалы. Протяжный вопль — и покатилось туловище на платформу для купания. Георгий Львович не успел обнажить оружие — за него это сделал кто-то другой, выбросил пистолет в море, а сам олигарх завертелся как юла. Его отнесло к борту, он схватился за леер, чтобы не выпасть с судна. Когда он пришел в себя, прижатый к хромированному поручню, сражение уже затихало. Двое слабо шевелились, третий держался за живот, его рвало. Последний сопротивлялся, изогнулся дугой — похоже, решил напоследок покачать пресс. Его держали двое, надрывно сопела женщина.

— За горло его хватай, о женщина… за горло… — хрипел Угрюмый.

— Не могу, руки закончились… — с усилием выдавливала из себя Светлана, непонятно почему оказавшаяся в гуще сражения. Примчался третий, уселся на жертву, избавил товарищей от монотонной работы.

У олигарха кружилась голова, подгибались ноги. Страшноватая маска застыла перед глазами. Кому она нужна, эта маска? Пират стащил ее с себя, и бездушный кусок материи сменил скуластый лик, отливающий бронзой.

— Ну, вы же знаете за эту жизнь, Георгий Львович, — цинично усмехнулся Максим, покосившись на товарищей. Пострадавших стаскивали на правый борт, там уже возвышалась фигура часового с автоматом. «Траурный митинг объявляется закрытым», — пошутил кто-то. Пираты разбегались по судну — удостовериться, что никого не пропустили.

— Здесь какая-то кнопка! — надрывно орала на кокпите Светка. — Я ее случайно нажала!

— Еще раз нажми! — хохотал Макар. — Да быстрее, пока не началось!

Ржал во все воронье горло Угрюмый — он обнаружил, что в холодильнике самым непростительным образом замерзает еда! Не пора ли подкрепиться чем попало?

— Каверин, ты смертник… — процедил олигарх, пожирая противника глазами. — Ты же корчишь из себя благородного, какого хрена нас разводишь?

— Просим прощения, Георгий Львович, — усмехнулся Максим. — Таблетки от совести мы уже приняли. Вы тоже играете не по правилам — откуда такая армия, почему вы хватаете наших людей? Где гарантия, что за пределами видимости не притаились быстроходные суда с украинским спецназом? Давайте откровенно — мы вас не обманываем. Сделка честная. Все произошедшее — реакция на ваши поступки. Вы отдали деньги и вскоре получите свою племянницу в целости и сохранности. Никакого обмана. Но заметьте, нашим договором никак не учитывалось, что в число заложников не можете попасть лично ВЫ. К сожалению, это случилось. А выкуп за вас, уважаемый Георгий Львович, — прекрасное судно, на борту которого мы сейчас находимся…

— Слушай, ты… — Олигарх побагровел, стал опухать от бешенства. Он просто не мог найти слов, кончились даже матерные!

— Я понимаю ваши чувства, — сочувственно сказал Максим. — Нас давно пора поставить в угол… — Он снова покосился через плечо. Его товарищи кантовали через борт еще одно тело с мешком на голове. Женщина не сопротивлялась. — Спокойствие, Георгий Львович, вам нельзя волноваться. Это настоящая Рита. Уверяем, что с ней все в порядке. Теперь о последовательности действий. Сейчас вам дадут рацию, и вы свяжетесь со своими людьми на «Нэнси». Никаких штурмов, никаких атак аквалангистов — вы же цените свою неповторимую жизнь? Все ваши люди, включая двух моих сотрудников, которых они захватили, через десять минут должны находиться на «Нэнси». Пусть судно отойдет и встанет в кабельтове от берега — вон там, чтобы мы его видели, — он показал рукой. — Ваши работники, — он смерил взглядом стонущих охранников — они уже восставали из праха, — а также лично вы надеваете спасательные жилеты и плывете на «Нэнси». Шторм стихает, думаю, доберетесь. Одновременно с «Нэнси» на спасательных кругах или жилетах должны быть спущены мои люди. Сразу предупреждаю — баш на баш не проходит. Мои пираты на вашу племянницу не меняются. Не забывайте, что вы пока у нас в руках. Затем наше судно с достоинством уходит в открытое море, примерно через полмили мы посадим в шлюпку Риту, и спустя пять минут она будет в ваших объятиях. Пускаться в погоню крайне не рекомендую. Во-первых, у вас нет огневого превосходства — вы же представляете, что такое залп с «Авроры»? Вам нужен дополнительный конфуз и порча уцелевшего имущества? Во-вторых, вы нас не догоните. В-третьих… — Максим помялся. — Признаюсь честно, Георгий Львович, надоела эта глупая пиратская жизнь. Скоро нас схватят, и никакая удача не поможет… Полагаю, добравшись до России, мы оставим «Аврору» в неприметной бухте, о чем вас известят, и ваша собственность к вам вернется. При условии, что ее не будут обстреливать, взрывать и так далее… И давайте без матов и возмущений, Георгий Львович, — поморщился Максим. — Видит бог, так надоело это выслушивать… Скажите спасибо, что мы не имеем к вам личного счета и с вами обращаются учтиво…