Марио Пьюзо - Дураки умирают

Еще выше ценились мексиканские и южноамериканские игроки. Никто не знал, что действительно происходило в Южной Америке, но туда посылались специальные самолеты, которые привозили в Вегас миллионеров пампасов. Эти господа, оставляющие на столах для баккара миллионы шкур крупного рогатого скота, все получали бесплатно. Они приезжали с женами и любовницами, с подрастающими сыновьями, которые тоже хотели поучаствовать в мужских играх. Южноамериканцы были любимцами вегасских девушек. Конечно, они проигрывали итальянцам во внешнем лоске, но брали верх неуемным сексуальным аппетитом. Однажды, когда Калли находился в кабинете Гронвелта, пришел менеджер казино, у которого возникла необычная проблема. Один южноамериканец, из самых крупных игроков, пожелал, чтобы ему в люкс прислали восемь девушек, блондинок, рыженьких, но не брюнеток, и ростом не ниже пяти футов и шести дюймов.

— И когда он хочет их видеть? — холодно спросил Гронвелт.

— В пять часов, — ответил менеджер. — Потом он хочет пообедать с ними и продержать у себя всю ночь.

Гронвелт даже не улыбнулся.

— Сколько это будет стоить?

— Примерно три тысячи, — ответил менеджер казино. — Девочки знают, что они получат от него деньги, чтобы поиграть на рулетке и в баккара.

— Хорошо, пусть все будет, как он хочет, — кивнул Гронвелт. — Только скажи девушкам, что они должны удержать его в отеле. Я не хочу, чтобы он сорил деньгами на Стрип.

Когда менеджер казино уже повернулся, чтобы уйти, Гронвелт спросил:

— Что он собирается делать с восемью женщинами?

Менеджер пожал плечами.

— Я задал ему тот же вопрос. Он сказал, что с ним будет его сын.

Вот тут Гронвелт улыбнулся.

— Я это называю отцовской гордостью. — После ухода менеджера он, покачав головой, добавил: — Помни, они играют, где срут и трахаются. Когда отец умрет, сын будет приезжать сюда. За три штуки он получит ночь, которую никогда не забудет. Черт, да он оставит в «Ксанаду» миллион долларов, если в его стране не произойдет очередная революция.

Но главным призом, бесценным бриллиантом в каждом казино Вегаса считались японцы. Вот уж кто играл, не считая денег, и в Вегас они всегда прибывали группами. Руководители крупнейших корпораций приезжали, чтобы играть на укрытые от налогообложения доллары, и за три-четыре дня оставляли в казино многие миллионы. Именно Калли заманил в «Ксанаду» одного из самых желанных японцев.

Калли завел легкий роман с танцовщицей-японкой из «Восточного шоу» одного из отелей Стрип. В свободные вечера они ходили в кино, а потом трахались у нее на квартире. Девушку звали Дейзи (японское имя выговорить не представлялось возможным). В Вегасе она провела пять лет из своих неполных двадцати. Танцевала потрясающе, поражала изяществом и подумывала о том, чтобы подрезать веки, чтобы избавиться от раскосости, и надуть силиконом груди. Калли пришел в ужас и сказал, что этим она лишится своеобразия. Дейзи прислушалась к нему лишь после того, как он выразил неподдельный восторг ее крохотными, похожими на бутоны, сисечками.

Они стали такими закадычными друзьями, что по утрам, если он оставался на ночь, она учила его японскому. На завтрак кормила супом, а когда он протестовал, говорила, что в Японии все завтракают супом, а в ее деревне, расположенной неподалеку от Токио, сварить суп лучше ее не мог никто. Калли признал, что суп не только очень вкусный, но и весьма полезен для желудка после утомительной ночи пьянства и любви.

Именно Дейзи рассказала ему о том, что один из самых известных промышленников Японии собирается посетить Вегас. Родственники Дейзи присылали ей по почте японские газеты: девушка скучала по родине и обожала читать про Японию. В одной из газет она и прочитала интервью мистера Фуммиро, который собрался в Америку, чтобы открыть отделение своей компании, производящей телевизионную аппаратуру. Дейзи добавила, что мистер Фуммиро известен в Японии как очень азартный игрок и обязательно завернет в Вегас. Сообщила, что мистер Фуммиро — первоклассный пианист, который учился в Европе и наверняка стал бы профессиональным музыкантом, если бы отец не приказал ему взять на себя руководство семейной фирмой.

В тот же день Калли привел Дейзи в свой кабинет и продиктовал письмо, которое она написала на бланке отеля. Благодаря Дейзи текст письма полностью соответствовал японским канонам вежливости.

В письме Калли приглашал мистера Фуммиро стать почетным гостем отеля «Ксанаду», приехать в удобное ему время и остаться на любой срок. Он также предложил мистеру Фуммиро взять с собой сколько угодно гостей, включая, если будет на то его желание, деловых партнеров из США. Очень деликатно Дейзи дала понять, что проживание не будет стоить мистеру Фуммиро ни цента. Даже театрализованные шоу он сможет смотреть бесплатно. Прежде чем отправить письмо, Калли получил одобрение Гронвелта, поскольку его «карандашного» права на столь большие расходы не хватало. Калли опасался, что Гронвелт сам подпишет письмо, но этого не произошло. То есть официально японцы в случае их приезда становились гостями Калли. А он — их «хозяином».