Кирилл Казанцев - Разбитая жизнь

Это была первая часть блефа (что мама что-то видела), и, похоже, удалась: паника в глазах убийцы забилась, как муха на стекле.

— Принести защитные чулки в мой дом мог только тот, кто в них ходил, — прочие варианты допустимы, но маловероятны, к чему такая громоздкая цепочка? Ты же отлично дрался, Борька, в школе мог накостылять любому, хотя и выглядишь тщедушно. Я тут вспомнил, как за день до убийства ты забредал ко мне в лесничество под каким-то надуманным предлогом. Посидел минут десять, потрепался и свалил. Я тогда еще удивился — охота было тащиться в такую даль? А ты хотел присмотреться, стащить какую-нибудь «улику». Штормовка висела на вешалке у входа. Ты заметил эту пуговицу, что держалась на честном слове, оторвал ее, когда я отвернулся. Посидел для приличия и пошел. Все оказалось очень просто. А 21-го вечером ты ее вдавил в траву — вот здесь, — Андрей показал пальцем. — Именно 21-го, когда убивал людей на этой поляне. Ты знал, что следователи будут просеивать ее по камешкам, пуговицу найдут. А уж наставить их на путь истинный, намекнуть, кому эта пуговица принадлежит, — дело техники.

— Послушай, ты серьезно? — пробормотал Игнат. Галка промолчала — неглупая женщина начинала обо всем догадываться.

— Да пургу он гонит, — неубедительно рассмеялся Борька. — Вы что, еще не поняли? Андрюха шутит… или заблуждается. Но в любом случае это обидно, Андрюха…

— Обидно — это получить пожизненное за то, чего не совершал! — отрезал Андрей. — Почему так удачно скончался гражданин Крайний? Жил себе, невзирая ни на что, и вдруг решил помереть? Не раньше, не позже, а именно в тот томный вечер, когда Галка сообщила нам, что Крайний видел со спины похитителя бахил. И что мне оставалось делать, как не заподозрить кого-то из вас? Галка исключалась: будь она виновна, не стала бы трепаться. Прости, Игнат… Это же фигня, Борька, Крайний видел воришку со спины. Опустившийся тип, память никакая, девять лет прошло. Наверняка за эти годы вы где-нибудь с ним пересекались, городок-то маленький, не мог он тебя узнать. Но ты запсиховал, начал совершать неразумные поступки. Шатался поздно вечером вокруг его дома, гадая, как бы избавиться от человека, обрадовался, когда он потащился на колодец, треснул его лбом о плиту, будто бы тот сам оступился. Тебя не очень огорчит, что одна старушка, сидя вечером у окна, видела, как ты болтаешься по округе. Глазки у старушки очень острые.

Это была вторая часть блефа — крайне зыбкая, но и она сработала. Борька больше не старался сохранить спокойствие, физиономия скукожилась, он стал пунцовым.

— Такая вот история, Борька. Ты украл защитные чулки у гражданина Крайнего — возможно, импровизация, случайно увидел, проходя мимо, созрела мыслишка… Ты украл плоскодонку у гражданина Онуфриева, резонно рассудив, что подкрасться к отдыхающей группе Менделя лучше по реке. Пока ты плыл, ты облачился в защитные чулки…

— Ну, хватит! — Борька хлопнул себя по коленям, поднялся. Не успели опомниться, как он сунул руку под мешковатые одежды и выхватил увесистый пистолет. Попятился, передернул затвор, глаза его торжествующе заблестели. Андрей похолодел — вот такого он не ожидал… Он был уверен, что ни у кого из них нет оружия!

— Сюрприз, — хохотнул Борька. — Чего уставились, как на девушку без белья? Чуял я, Дюха, что готовишь ты мне провокацию, ох чуял… А какая выдержка, согласись, — он лукаво подмигнул. — Такая шла война, а ведь не показывал пушку раньше времени… Можешь опустить своего «макарова», он пустой, я считать умею. А вот это «стечкин», — постучал он большим пальцем по курку. — Пушка старая, но смазанная и вполне боеспособная. Я спер ее у участкового в 2008-м, до сих пор бедняга ищет, совсем седым стал. Двадцать патронов было в магазине, теперь уже шестнадцать, но уверен, что этого хватит. В кучку, друзья, в кучку, — помотал он стволом и оскалился: — Впрочем, вы и так в кучке. Сидим, не шевелимся…

— Борька, ты охренел? — задрожал Игнат.

— Парамонов, прекрати! — взвизгнула Галка.

Тяжело вздохнула Даша, потерлась щекой о плечо Андрея, смахивая слезу.

— Вот этому спасибо скажите! — разозлился Борька, кивая на Андрея. — Какого хрена он начал копать? Так и остались бы друзьями, никто бы не узнал!

— Вашу мать… — пробормотал Игнат. — Так это точно ты!.. Вот же падла…

— Да, это я, — осклабился Борька. — Только не надо тут петь, что это противоестественно, безнравственно, предосудительно, что зло будет наказано, бла-бла… Все, проехали. Раз сделал, значит, были причины.