Кирилл Казанцев - Разбитая жизнь

Время пронеслось очень быстро. Осталось позади освоение тесной норы, причитания, что так жить нельзя, обещания запустить в Андрея корягу, когда они выберутся из этой «макаронины»… Измученные, обалдевающие, они выбрались из застрявшего посреди леса каменного острова, потащились на север — через овраги, крапиву, мимо ядовитого волчеягодника с соблазнительно блестящими плодами. Угасал еще один день. Лес вымер, и оставалось лишь догадываться, что творится в стане врага и существует ли еще этот стан. Охрану паханов вывели вместе с паханами, очевидно, полиция в курсе, но для полной ясности ей нужно спуститься под Маркушину гору и убедиться в обилии мертвой плоти и в возникновении еще одной проблемы… Он не хотел заглядывать вперед. Главное — выжили, нужно уносить ноги. Они упорно брели на север, но за два часа одолели лишь две версты — что было, кстати, неплохим достижением.

— Выпить бы сейчас… — прошептала на привале Даша, сползая к подножию осины. С интересом глянула на Андрея: — Как у тебя с алкоголем?

— Нормально, — подумав, допустил Андрей. — Заключили пакт о ненападении.

— Ты и не куришь… — проговорила девушка.

— Да, я странный человек, со мной нужно обращаться очень осторожно.

— Покушаем? — Она нахмурилась.

Он вывернул карманы, подумал и кивнул.

— Покушаем. Примерно через час. Пройдем еще немного, дождемся темноты и непременно покушаем.

— А что мы будем кушать? — Она вздрогнула: — Не одного из нас?

Он засмеялся:

— Нет, одного из НИХ. Не думай про еду, добудем.

Даша покосилась на автомат, лежащий у него на коленях:

— Думаешь, придется еще… стрелять?

— Не уверен, — успокоил Андрей. — Но в любом случае это отличный сувенир. Лучше, чем матрешка или тульский пряник.

— Мне не по себе, — призналась Даша и как-то стыдливо опустила глаза. — Ты постоянно на меня смотришь. За последние пару часов я набрала несколько сотен твоих просмотров. Это нормально, когда зэк, сбежавший из тюрьмы, где отбывал пожизненное наказание, а совсем недавно убивший полтора десятка человек, смотрит с голодным интересом на беззащитную девушку?

— В этом нет ничего сверхъестественного, — уверил Андрей. — Абсолютно нормальная ситуация. Во всяком случае, для зэка. — Он хищно улыбнулся, и, похоже, перегнул — Даша втянула голову в плечи. — Успокойся, у зэка нормальное европейское воспитание. При этом обрати внимание, что зэка посадили за то, чего он не делал. А первое в жизни убийство он совершил сегодня утром — потому что встретил одну особу, и ему не понравилось, что ее хотели убить. Возможно, он был не прав, но… так вышло. И еще заметь — не повстречай наш зэк эту особу, он бы и дальше мог хвастливо заявлять, что никогда не убивал людей.

Она хотела возмутиться, но вдруг задумалась, побледнела, взглянула на него с суеверным ужасом.

До сумерек они прошли еще метров пятьсот, сполоснулись в ручье, и он повлек ее в низину, опоясанную колким шиповником. Приказал усесться в центре и никуда не уходить. А сам бродил по соседнему ельнику, ломал лапы, способные заменить одеяло. Собирал сучья, ветки, стащил их в центр «экспозиции» и намекнул, что было бы неплохо, если к его возвращению возгорится небольшой костер.

— Бросаешь меня? — испугалась Даша.

— Бросаю, — он сокрушенно вздохнул. — Но, поверь моему опыту, это единственный способ добыть еды на сон грядущий. Эта штука очень упрямая, она сама не прибежит и не свалится в костер.

Он вернулся через двадцать минут. Огонь на дне ямки уже потрескивал, а Даша не находила себе места и отчаянно трусила. На лес опускалась ночь, сквозь прорехи в листве подглядывали звезды. Он возник в круге света — блеклый, осунувшийся, но взгляд обещал, что все не так уж и плохо.

— Девяносто шагов на север, ориентир поваленная береза, — объявил он тихим голосом. — Заказник обрывается, там проходит дорога. Не так давно по ней проехала полицейская машина. Больше не проедет, менты не любят искать иголку в стоге сена. И в лес, понятно, не войдут. Со стороны костер не видно, мы в полной безопасности. Ты как?

— Под напряжением, — призналась Даша.

— Держи — ощиплешь, а заодно расслабишься. — Он бросил на траву крупную птицу со свернутой шеей. По цвету она напоминала сизого голубя, но была значительно упитаннее, имела короткий клюв, а над глазами выделялись ярко-красные полосы.

— Жар-птица? — удивилась Даша, невольно отодвигаясь от трупа.

— Тетерев. Причем самец. Нормальная еда, не переживай. И вкусно, и съедобно.