Владимир Колычев - Не верю в доброту братвы

А наутро он снова ушел. Зато появился Женя.

– Глеб где? – вроде бы весело, но с внутренней озадаченностью спросил он.

– Не знаю, не сказал, – вздохнула Нина.

– А когда ушел?

– Утром.

– Сегодня утром?

– Ну да, сегодня…

– А ночью он где был? Вчера ночью, – уточнил Женя.

– И вчера ночью здесь был, и сегодня.

– Точно?

– Точно. А что такое?

– Ну, может, уходил куда-то?

– Нет… У меня сон чуткий, я бы услышала… А зачем тебе это? – забеспокоилась вдруг Нина.

– Надо.

– Странный ты такой-то.

– Да здесь все странное! – всплеснул руками Женя. – Лучше бы Глеб в тюрьме оставался!..

– Может, все-таки скажешь, что случилось?

– Случилось! На Глеба братва наехала! За то что он Севу убил! Он потому и в больницу попал. А вчера ночью главного убили, ну, из тех, кто наехал… Ножом его зарезали!

Нина потрясенно смотрела на Женю. Ведь это она убила Севу, это на нее могли наехать. Но Глеб взял все на себя. И тогда, три года назад, и сейчас… Может, он этого бандита убил… Для того и затащил ее в постель, чтобы она потом заснула крепким сном. Она заснула, а он ушел. Вернулся, переоделся, а окровавленную одежду выбросил…

– Ну чего ты на меня смотришь!

– У меня живот всю ночь болел.

– И что?

– Я всю ночь плохо спала. Если бы Глеб куда-то уходил, я бы знала… Его что, подозревают?

– Ну а кто еще мог Кокоса убить!

– Глеб дома был.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно.

Женя задумался, приложив палец ко лбу, наконец, посмотрел на Нину широко открытыми глазами.

– Ну хорошо. Так всем и говори.

– Кому всем?

– Братва не очень верит, что это Глеб сделал, но сомнения все-таки есть… Значит, не знаешь, где он сейчас?

– Не знаю, – покачала головой Нина.

Женя торопливо поцеловал ее в щеку и умчался…

Почему дама должна ездить на коне, сомкнув ноги вместе? Почему это считается неприличным, если она мчится на коне, обжав седло раздвинутыми ногами? Ответ на этот вопрос можно было получить, глядя на Катю, на то, как она мчится верхом на Глебе…

Только вот почему-то хочется поскорей привести ее коня к финишу, нет больше желания перепрыгивать с ней через барьеры и ямы с водой… Может, потому и финиш оказался таким вялым?..

– Спасибо тебе! – с милой улыбкой поблагодарила его Катя, поднимаясь с кровати.

Глеб с удивлением смотрел на нее. Он же не бык-производитель, ему благодарности не нужно. Он только рад угодить, так за что спасибо?

Катя приняла душ, высушила волосы. Она уже одевалась, когда в дверь позвонили.

– Ты кого-то ждешь? – спросил Глеб.

– Нет, – встревоженно покачала она головой.

– Ну и не открывай.

– И не буду.

Все-таки он стал одеваться. Что, если это братва, и сейчас начнут ломать дверь?

Но дверь не взломали, ее просто открыли. Через порог переступил средних лет мужчина в стильном дорогом пальто. Модные очки в тонкой оправе придавали ему интеллигентный вид.

Глеб в это время стоял в прихожей, готовый встретить незваного гостя кулаком. И он бы ударил несчастного, если бы Катя не вцепилась ему в руку.

– Костя, помоги! – взывая к мужчине, сдавленно вскрикнула она.

Тот испуганно шарахнулся назад, и Кате пришлось его самого хватать за руку. Ну да, у него же очки, разбитые стекла могут повредить глаза…

– Костя, это Касаткин!

– Касаткин?! – Костя суматошно поправил очки. – Какой Касаткин?

– Он Севу убил!

– Да?

Костя, казалось, захотел вдруг превратиться в ужа, чтобы выскользнуть из Катиных рук и уползти в свою нору.

– Представляешь, он пришел ко мне! – ужасалась Катя.

Глеб еще не понимал, что здесь происходит, но уже догадывался. Абы кому ключи от своей квартиры она давать не стала бы, а родного брата у нее нет. Скорее всего это ее любовник, причем относилась она к нему очень серьезно. Потому и ломала перед ним комедию, чтобы он не заподозрил ее в измене.

– Зачем? – дрожащим голосом спросил мужчина.

– Да сказать хотел, что Сева сам во всем виноват, – усмехнулся Глеб.

– Да, Сева действительно был виноват, – растерянно глядя на Глеба, кивнул Костя.

– Вот я и хотел сказать, что я не при делах. И не надо на меня дуться. И бояться меня не надо. Лучше водкой напоите, я три года без этого дела…

Обидела его Катя. Только мстить он ей не будет. Как-никак, она баба.

– Три года? Вы что, в завязке?

– Тебе сколько лет, мужик? – ухмыльнулся Глеб.

– Тридцать девять.

– А мне двадцать восемь. Какого ты мне тыкаешь? И не в завязке я был, а в зоне.