Кирилл Казанцев - Отпуск строгого режима

— Это вранье! Мы того бомжа нашли, он ничего не знает, — заорал, брызжа слюной, Башкурт.

— Ты от того бомжа избавился? — спросил у него «финансист».

— Нет, зачем? Оставил ползать по свалкам. Вдруг пригодится, чтобы предъявить его тем, кто захочет на него все свалить, — ответил Башкурт.

— А это точно был тот бомж? — продолжал расспрашивать господин Кылыч-Арслан Элеонору.

— Я видела вора мельком, издалека, когда он ударил моего попутчика и затем скрылся, — честно призналась девушка.

— Тебе не показалось, что все это разыгранная сцена? — Хозяин виллы сделал паузу. — Не спеши. Подумай хорошенько, прежде чем дать ответ.

Элеонора начала вспоминать тот вечер.

— Нет, это точно не был розыгрыш, — как можно более уверенно сказала она.

— Тогда такой вопрос: что ты можешь рассказать о полковнике Федюшкине? Вдруг это его игра? — продолжал расспрашивать «финансист».

— Да зачем ему это надо? Мы честно ему платим. Он собирает досье на «Наташ», передает нам, получает большие деньги, — снова заговорил «начальник службы безопасности».

— Тихо. Я проверяю все версии. А вдруг полковник задумал заигрывать с нашими конкурентами? Или хочет цену сбить: мол, наша фирма уязвима из-за утечки информации, — вслух рассуждал господин Кылыч-Арслан.

— Я мало что знаю о полковнике. Только то, что настоящий владелец «Турмалина» его близкий родственник… Вернее, родственница. По непроверенным данным, его дочь. «Турмалин» — совместная российско-кипрская фирма.

— Возможно, во всем этом замешана большая политика? Фирма «Турмалин» подставная, чтобы при сливе информации скомпрометировать турок, — рассуждал «финансист». — Ведь известно о натянутых отношениях между греками-киприотами и тамошними турками, которых, естественно, мы поддерживаем. Ты, как менеджер фирмы, ничего подозрительного в документах не замечала? Например, внезапный перевод денег? Или финансирование фирмы из непонятных источников? Я имею в виду российские спецслужбы.

— Лично я этого не замечала. Всем известно, что на Кипре финансовый кризис, однако наша фирма только номинально является кипрской. Все денежные потоки идут через Турцию, и ясно, что предпочтение отдается не афишированным схемам, — высказала соображение Элеонора. — Я уверена, что спецслужбы здесь ни при чем.

— Не знаю, как для тебя, но для нас все выглядит очень странно! — Хозяин виллы выпил еще чаю.

— Не верю я ей! Клянусь своей правой рукой, она замешана во всем этом. Я думаю, это она нас за нос водит и хочет сама продать информацию. А вся эта история разыграна ради прикрытия, — Башкурт резко поднялся и направился к россиянке. — Почему, когда мы начали разбираться с вашим якобы попутчиком, появились профессиональные телохранительницы, или кто они там, киллерши?

— Не знаю. Я сама не понимаю, что происходит, — пожала плечами Элеонора.

— Господин Кылыч-Арслан, дайте мне ее! Она все сразу же поймет и объяснит нам. — «Начальник службы безопасности» резким движением руки показал жест, словно душит кого-то невидимого за горло.

В каминном зале появилась Таныильдис. Хозяин виллы поднял руку вверх, что означало — прошу тишины.

— Говори, — обратился «финансист» к начальнице кибернетической службы.

— Вначале о мобильном телефоне. Это новый смартфон, им почти не пользовались. Было произведено два звонка, скорее всего, для проверки. Телефонная книга пуста. Подозрительных программ и встроенных устройств не обнаружено. Есть небольшой дефект в прошивке, но это можно устранить по гарантии, или, если вам, господин Кылыч-Арслан, угодно, мы сами это сделаем, — докладывала турчанка.

— Не надо. Дайте мне телефон.

Начальница кибернетической службы отдала хозяину виллы мобильник, тот протянул его Элеоноре.

— Что ты можешь сказать о ноутбуке? — спросил господин Кылыч-Арслан.

— Этому компьютеру около года. Кириллические символы на клавиатуре наклеены совсем недавно. Пару дней назад. Отпечатков пальцев на них нет.

— Вот это и подозрительно! — вмешался Башкурт. — Переклеили специально, чтобы что-то скрыть.

— Что внутри? — спросил «финансист».

— Турецкие сериалы.

— И все? А скрытые файлы есть?

— Нет.

— И даже удаленных не обнаруживается?

— Удаленные как раз обнаруживаются… В большом количестве.

— И что это?

— Извините, — Таныильдис густо покраснела. — Порнография. Явно германского происхождения. Грубая и мерзкая.

— Зашифрованных текстовых, видео— и фотодокументов нет?